Избрание нового американского президента состоялось всего через несколько дней после того, как Китай официально представил миру свой новый истребитель J-20 «Могучий дракон». Только кажется, что эти два события между собой не связаны, потому что именно администрации Трампа придется смириться с тем, что отныне не только у западной авиации есть трудно обнаруживаемые самолеты. Поэтому все жарче разгораются споры о дальнейшем направлении разработок в категории истребителей.
Самолет J-20 был впервые показан в декабре 2011, а в январе следующего года он в первый раз взлетел, и считается, что летом 2016 года Китай постепенно начал серийное производство. Таким образом, китайцы обогнали русских, у которых по-прежнему возникают проблемы с самолетом «Сухой Т-50» ПАК ФА, а значит, несмотря на обещания, скорее всего, начало серийного производства опять откладывается. Конечно, возможно (даже очень вероятно), что проблемы приходится преодолевать и китайцам, однако бесспорно то, что именно китайские «невидимые» истребители больше всего беспокоят американцев.
Я намеренно написал во множественном числе, ведь речь идет не только о J-20, но и о менее габаритном типе FC-31. Если верить неофициальным источникам, то первоначально этот тип создавался по личной инициативе производителя для продаж на мировом рынке, однако теперь FC-31 наметили в качестве палубного самолета для китайского флота. Но даже если бы FC-31 остался экспортным вариантом, он все равно мог бы представлять определенную угрозу, в особенности если бы попал в арсенал таких стран, как Иран. Кстати, есть основания ожидать, что и российский самолет в итоге будет экспортироваться. В общем, западной монополии пришел конец.
Ответом (теоретически) может стать самолет F-35 «Молния II», который постепенно должен сформировать костяк американской авиации и палубных подразделений флота и морской пехоты. Кроме того, этот самолет планируется активно экспортировать, и для союзников США он должен превратиться в то, чем когда-то был (и по-прежнему есть) полюбившийся F-16. К сожалению, в программе F-35 отнюдь не все так гладко, поэтому уже в ходе своей кампании на него обратил внимание кандидат Дональд Трамп.
Он раскритиковал проект за невероятные сложности, задержки и высокую стоимость и был, по крайней мере в определенной степени, прав. Трамп даже пригрозил полностью остановить эту программу, что вызвало обеспокоенность в некоторых странах, которые надеются на поставки F-35, и, напротив, очень обрадовало конкурентов, которые предлагают истребители более легких категорий. Это, прежде всего, Saab с его Gripen. После своего избрания Дональд Трамп тоже не слишком восторженно отзывался о программе F-35.
Новый министр обороны Джеймс Мэттис, напротив, поддержал проект, но подчеркнул, что полностью согласен со своим «шефом» в том, что бюджет нужно ограничить разумными пределами. Вскоре Трамп встретился с руководством компании Lockheed Martin, после чего стороны сообщили, что пришли к общему мнению относительно стоимости новых серий самолетов F-35. Так, цена одного самолета станет ниже «психологических» 100 миллионов долларов. Похоже, «Молния II» спасена, но одного этого недостаточно, потому что ужесточаются и требования к боевым самолетам следующего, то есть шестого поколения.
По-прежнему громкие заявления делают те, кто добивается возобновления серийного производства истребителей пятого поколения F-22 «Раптор» и разрешения на их экспорт. Для решения этого вопроса ВВС заказали исследование, но вопрос в том, будет ли у решения достаточная политическая поддержка, ведь в Конгрессе, по-видимому, преобладает мнение о том, что необходимо создать совершенно новый самолет. Или даже два самолета: один для ВВС, а второй, палубный, для ВМФ.
Командования обоих видов вооруженных сил сходятся во мнении, что самолеты должны быть разными. Программа F-35, результатом которой стали три варианта одного самолета, оказалась слишком амбициозной, потому что пришлось идти на множество компромиссов, несмотря на задержки и удорожание. Поэтому предполагается, что будущие типы для ВВС и ВМФ будут оснащены одинаковыми технологиями, но конструкции самолетов будут совершенно разными.
Ведь у заказчиков несколько разные представления о будущих самолетах. ВВС нуждаются, прежде всего, в замене истребителей F-22 на истребители исключительно для воздушного боя и только отчасти для нанесения ударов по наземным целям. Об этом говорят их рабочие названия NGAD (Next-Generation Air Dominance — «Следующее поколение для завоевания господства в воздухе») и PCA (Penetrating Counter-Air — «Повышение способности проникать в воздушное пространство потенциального противника»). В свою очередь, флот, судя по спецификации F/A-XX, хочет получить универсальную машину для боя со всеми видами целей, которая заменит существующие самолеты F/A-18 «Супер Хорнет». Согласие царит только в том, что новые типы самолетов будут эксплуатироваться наряду с самолетами F-35.
Но функционеры ВВС США и ВМФ США, а также гражданские эксперты ведут интенсивную дискуссию о том, что должны представлять собой истребители шестого поколения. Кстати, подобные споры ведутся и в России, где слышна критика в адрес программы ПАК ФА, а иногда даже поговаривают о ее замене. Обобщая, можно сказать, что существует два принципиально разных взгляда на боевые самолеты шестого поколения. И эти мнения тесно связаны с прогнозами о том, как в ближайшие десятилетия будет развиваться воздушный бой, и как вообще будут выглядеть военные конфликты, в которых эти машины могли бы принимать участие.
Из общей концепции F-35 ясно, что этот самолет предназначен для боя с противником, технический уровень которого отстает от американского, скажем, на одно-два поколения. Однако нельзя рассчитывать на то, что подобное преимущество будет сохраняться всегда. Помимо того факта, что «невидимыми» истребителями могут располагать и другие государства, необходимо учитывать и прогресс в разработках наземных комплексов ПВО и систем радиоэлектронной борьбы, в которых Россия и Китай добились по-настоящему значительных успехов.
Поэтому сторонники первого взгляда считают, что традиционный бой на коротких расстояниях уже изжил себя, и нет смысла уделять особое внимание, например, маневренности самолета. По их мнению, решающее значение имеет максимальная дальность и боевая нагрузка, поэтому новые истребители должны быть значительно больше и, возможно, даже сравнятся с категорией бомбардировщиков, чтобы иметь возможность брать на борт больше топлива, сенсоров и ракет. Кстати, относительно небольшая боевая нагрузка и дальность довольно часто становятся объектом критики в адрес F-35, который, кроме того, не отличается и особой маневренностью, потому что в тренировочных боях, как правило, проигрывает F-16.
По мнению некоторых экспертов, многое говорит о том, что определенным воплощением этой концепции может являться китайский J-20. Его дизайн подсказывает, что самолет рассчитан, в первую очередь, на высокие скорости, большую дальность и нагрузку, а не на маневренность. То есть на практике этот самолет использовался бы как истребитель-перехватчик и истребитель-бомбардировщик, который на больших расстояниях уничтожал бы важные неприятельские самолеты (преимущественно заправщиков и самолеты командования), базы и корабли. В целом это хорошо вписывается в китайскую стратегию.
Оппоненты утверждают, что тезис о конце маневренных воздушных боев упорно повторяется уже несколько десятков лет, но в реальности ничего подобного не происходит. Говорят, способность скрываться от радаров, радиоэлектронная борьба и другие технические «трюки» в итоге приведут к тому, что все передовые сенсоры и оружие можно будет использовать в ограниченной мере и наконец, дело все равно дойдет до старых добрых «боев на виражах», так похожих на бои Первой и Второй мировой войны.
Помимо прочего, сторонники этого подхода утверждают, что небольшого количества суперсовременных самолетов не хватит на продолжительный конфликт. Поэтому есть мнение, что самолеты шестого поколения должны отличаться простотой, прочностью, маневренностью, а возможно, и (из-за риска быстрого уничтожения аэродромов) способностью к укороченному или вертикальному взлету. Один российский специалист написал, что новый самолет должен в определенном смысле походить на прославленный истребитель МИГ-15 времен корейской войны, быть своего рода «калашниковым с крыльями», то есть самолеты подобной конструкции могли бы производиться тысячными сериями.
Кстати, американская авиация (ее в этом яро поддерживает сенатор Маккейн) заинтересована в закупке нескольких сотен «легких штурмовых истребителей» для продолжительных конфликтов, в которых нет смысла применять F-22, F-35 или какие-то перспективные гиперсовременные самолеты. Разумеется, актуальна и дискуссия о беспилотных аппаратах, которые можно без особых опасений отправлять на крайне опасные операции, и в случае которых не нужно учитывать физические способности пилота. Речь идет не только о временной выносливости, но и о выживании при экстремальных воздушных маневрах.
Несколько лет считалось, что беспилотники не годятся для воздушных боев, потому что дистанционное управление не позволяет достаточно быстро реагировать, а совершенно автономное функционирование — за гранью реального. Но именно эти аспекты в последнее время претерпели серьезные изменения, поскольку было проведено несколько моделирований с адаптивными системами управления дронов. В результате выяснилось, что современный уровень искусственного интеллекта может победить в условиях маневренного боя даже самого лучшего пилота-человека.
Один полковник-экспериментатор ВВС США еще в 2013 году предложил нечто, что назвал F-40 Warhawk II, и что описал как простой, но полностью или частично автономный беспилотный многоцелевой летательный аппарат для массового производства. Конечно, американская авиация и флот планируют новые боевые дроны, однако занимают, скорее, острожную позицию в отношении полной автономии в бою, то есть в отношении возможности, при которой сам аппарат решает, убивать ли противника. Здесь затрагиваются фундаментальные этические вопросы, которыми сегодня мало кто хочет заниматься.
Проблема в том, что, по всей видимости, нам все равно не избежать этой темы. Критики постоянно предостерегают от «роботов-убийц» и угрозы того, что однажды они обратятся против своих создателей. Сторонники же приводят прагматичные аргументы и говорят, что только вопрос времени, когда эту технологию освоит, например, Китай, который об этике, скорее всего, думать не будет. Эта дилемма невероятно сложная, потому что, по сути, ставит перед нами вопрос, чего мы будем бояться больше: чужих истребителей или своих.
