Начавшиеся поставки российских С-300 Ирану меняют всю геополитику Ближнего Востока и других регионов.
11 сентября 2015 года официальный представитель иранского МИД Хосейн Джабер Ансари заявил о прибытии на территорию исламской республики российских зенитных систем С-300. Поставки С-300 были приостановлены в сентябре 2010 года, когда Дмитрий Медведев, занимавший тогда пост президента России, ввел соответствующее эмбарго в рамках указа о выполнении резолюции Совбеза ООН об ограничении поставок Ирану наступательных вооружений. Несмотря на то что санкции ООН не распространялись на зенитные системы, считающиеся очевидно оборонительными, Москва приняла решение ограничить Иран и в этом — тогда еще были иллюзии, что политику «перезагрузки» с США можно воспринимать всерьез.
Это привело к тому, что готовый контракт на поставку Ирану пяти дивизионов систем С-300ПМУ-1, заключенный в 2007 году на сумму около 800 млн долларов, был остановлен на этапе отгрузки готовой продукции.
Контракт на поставку зенитных ракетных систем семейства С-300П был «разморожен» осенью 2015 года. Детали и нюансы договоренностей не разглашались. Насколько можно судить по публикациям в открытых источниках, Ирану могут быть проданы четыре дивизиона системы С-300ПМУ-2 «Фаворит», однако в марте 2016-го глава госкорпорации «Ростех» Сергей Чемезов указал на то, что Иран затребовал предыдущую версию — С-300ПМУ-1.
Многоканальная зенитная ракетная система С-300ПМУ-1 — экспортная версия системы С-300ПМ, принятой на вооружение в 1993 году. Система обеспечивает перехват аэродинамических целей на дальности до 150 километров и баллистических целей с максимальной скоростью до 2,8 км в секунду на дальности до 40 км. В боекомплект системы входят ракеты 48Н6Е.
Не исключено, что в данном случае имеет место некая неточность. За время, которое прошло с момента заключения договоренностей о поставке Ирану ЗРК, российские разработчики успели создать новые, более эффективные модификации системы. Предложенная Ирану 300ПМУ-2 имеет заметно большую дальность — до 195 км, способна поражать в том числе тактические ракеты средней дальности. И с чисто военной точки зрения настаивать на предыдущей модели нет причин — тем более что в случае ее поставки Ирану это будут последние образцы такого типа, выпущенные российскими заводами.
Para bellum
Значимость выполнения контракта на поставку С-300 для Ирана трудно переоценить. Наличие российских ЗРК на территории страны приводит к кардинальному изменению военной ситуации вокруг Ирана, снижая потенциальные риски, которые продолжают оставаться актуальными для Тегерана.
Несмотря на значительный успех в международных переговорах по вопросу иранской ядерной программы, категорическим противником которой являются Соединенные Штаты, говорить об окончательном дипломатическом решении проблемы нельзя. Снятие финансовых санкций с Тегерана было дозированным, банковские авуары и собственность правительства исламской республики в Соединенных Штатах остаются замороженными, за исключением суммы в 50 млрд долларов. Эти деньги сами по себе не позволят Тегерану удовлетворить насущные экономические потребности, которые, по оценкам США, требуют в десять раз большей суммы.
Другими словами, можно говорить лишь о некоторых положительных сигналах в отношениях Ирана и США вкупе с ближневосточными союзниками, в то время как ситуация в целом остается неустойчивой. 7 апреля на рассмотрение верхней палаты Конгресса США был внесен законопроект, который запрещает президенту страны санкционировать для Ирана доступ к денежным операциям с привлечением американских долларов. Двумя неделями ранее Соединенные Штаты ввели санкции против Ракетного командования Корпуса стражей исламской революции и двух промышленных предприятий Ирана, участвующих в ракетной программе страны.
10 марта американский суд обязал власти Ирана выплатить семьям жертв теракта 11 сентября 2001 года компенсацию в размере более 10,5 млрд долларов. Судья постановил, что Тегеран «не смог доказать свою непричастность к оказанию помощи организаторам теракта».
Кроме того, ситуация может ухудшиться после осенних выборов президент США. Согласно американской политической традиции администрация нового президента далеко не всегда считает необходимым сохранять де-факто внешнеполитическую линию предшественников. А наиболее рейтинговые кандидаты вроде Дональда Трампа прямо называют Иран спонсором международного терроризма и страной, которая угрожает союзникам США на Ближнем Востоке.
Эти опасения подтвердил Госдепартамент США, представитель которого Марк Тонер сразу после сообщения о получении Ираном первых образцов С-300 заявил, что США возражают против получения Ираном «столь продвинутых оборонных систем». Логично предположить, что опасаться оборонных систем должен прежде всего тот, кто собирается нападать.
Геополитическая ПВО
Хотя сводить поставку С-300 исключительно к усилению оборонного потенциала на территории Ирана было бы неправильно — российские ЗРК предоставят Тегерану большие и многогранные возможности. Главная из них — Вашингтон и соседи больше не смогут вести диалог с Ираном с позиций силы.
Обсуждение ядерной программы Ирана и других его самостоятельных проектов постоянно сопровождалось дискуссиями в западных аналитических кругах и СМИ о том, что более целесообразно — вести переговоры с Тегераном или попросту разбомбить всю ядерную инфраструктуру страны, решив таким образом вопрос кардинально.
То, что второй вариант отнюдь не является экзотической теорией, говорят текущие события в Сирии. ВВС Израиля с 2013 года наносят удары по объектам на сирийской территории, представляющие, по мнению израильского руководства, опасность. Состояние собственной ПВО Ирана более внушительное, но создать надежный противовоздушный «зонтик», прикрывающий хотя бы ключевые объекты инфраструктуры, Тегеран не был способен. Как правило, ставка делалась на количество. В ноябре прошлого года главный советник командующего войсками Корпуса стражей исламской революции (КСИР) Ирана генерал Хасан Керимпур рассказал, что Иран является единственным в мире государством, где через каждые 20 км расположены системы ПВО. По его словам, число систем ПВО достигает 3,5 тыс., а в скором времени их количество увеличится до 5,5 тыс.
Такое дикое количество систем ПВО может говорить лишь о крайней индивидуальной неэффективности каждой. К современным системам ПВО Ирана можно отнести российские «Тор М1» и «Панцирь-С1» дивизионного звена общим количеством до 40 установок, стоящие на дежурстве при самых ценных объектах ИРИ. Поставки С-300 Ирану качественно меняют характер и глубину ПВО Ирана.
«Еще недавно у нас были дискуссии по поводу масштаба потенциальной атаки на иранские ядерные объекты, но с поставками С-300 этот вопрос отпадает сам собой. Наш личный состав и техника окажутся под большой угрозой, выполнение военной задачи станет более сложным и трудоемким делом», — сообщал в ведомственном докладе полковник ВВС США Клинт Хиноут в 2015 году.
У врагов Ирана широкий потенциал средств воздействия на его проекты, например компьютерный вирус Stuxnet несколько лет назад привел к физическому повреждению аппаратуры по обогащению урана, отбросив ядерную программу Ирана на несколько лет назад. Однако чисто военные угрозы можно считать сведенными к минимуму — потери самолетов любой коалиции при налете на Иран будут измеряться десятками.
Кроме того, Иран получает возможность контролировать не только собственное воздушное пространство, но и сопредельные территории, включая крупные региональные базы США и гражданские аэропорты. Например, американская военно-морская база в Бахрейне находится на расстоянии 240 км от южных границ Ирана, то есть в зоне обнаружения С-300, составляющей до 300 км.
Общее благо
Оценивая возобновление поставок С-300 в Иран, западные СМИ пишут о «конце эры нерискованных авиаударов». Особое беспокойство, как сообщал журнал Stern в феврале этого года, вызывает сама тенденция — так как Россия отказалась от взятых на себя по доброй воле односторонних обязательств и готова поставлять системы ПВО самым разным покупателям, в результате на карте мира создаются «запретные зоны» для стран Запада. Заместитель генсекретаря НАТО Александр Вершбоу в ходе Мюнхенской конференции по вопросам безопасности назвал эти зоны «крупнейшей проблемой» для альянса. В Сирии Россия защищает таким образом свои военные объекты, но благодаря «наступательной политике экспорта российского вооружения» и популярности российского оружия современные системы ПВО могут появиться и в тех местах, которые «имеют мало общего с российскими интересами безопасности», предупреждает журнал.
Российские системы ПВО в первую очередь являются проблемой для США, чье мировое господство во многом базируется на возможности проецировать военную силу при помощи 11 групп авианосцев.
До последнего времени такая технология работала. Однако все ближе время, когда для вторжения в страну потребуется не авианосец, а полноценная, дорогая и опасная для организатора операция. А это — пусть и неожиданным образом — приведет к большей стабильности в мире.
