Многочисленные претензии, которые выдвигались к России по поводу использования газа как инструмента политического давления, Запад теперь может обратить в собственный адрес. ФРГ впервые официально выдвинула России требования для реализации проекта «Северный поток – 2», и по крайней мере одно из них носит чисто политический характер. Разумеется, связанный с Украиной. Пойдет ли Газпром навстречу?

Германия готова поддержать проект «Северного потока – 2» при соблюдении трех ключевых условий, заявил вице-канцлер и министр экономики и энергетики ФРГ Зигмар Габриэль. Во-первых, он должен соответствовать существующим в ЕС правилам, во-вторых, не должен каким-либо негативным образом повлиять на транзит газа через Украину, в-третьих, не должен препятствовать поставкам газа в Восточной Европе.

Габриэль подтвердил то, что и так было уже понятно: третий энергопакет ЕС не имеет отношения к проекту «Северный поток – 2». «У нас есть четкая правовая позиция, и я уверен, что ее разделяет юридическая служба ЕК. Она заключается в том, что газопровод не подпадает под действие пакета законов, функционирующих на внутреннем рынке ЕС», – цитирует его слова агентство Bloomberg. «Северный поток – 2», равно как и первая труба, не идет по территории ЕС, поэтому не подпадает под действие европейских законов.

Интересно, что Габриэль уверяет, что, с позиции Германии, «Северный поток – 2» является вопросом, который нужно оценивать с экономической точки зрения, а не с политической. При этом выставляемые одновременно с этим условия имеют явный привкус политики.

Такие заявления немецкий представитель сделал перед встречей представителей Германии и Европейской комиссии (ЕК), которая прошла в среду в Берлине. На ней обсуждались вопросы по газопроводам в системе «Северный поток». Участие приняли сам министр и европейский комиссар по вопросам климата Мигель Ариас Каньете.

Сами переговоры нового ничего не добавили. Позиция Берлина в отношении условий поддержки проекта газопровода «Северный поток – 2» остается неизменной, заявила РИА «Новости» официальный представитель немецкого министерства экономики и энергетики после встречи.

По ее словам, это условия, которые были сформулированы Германией еще осенью, и они сохранились и по сей день. Но комментировать переговоры она отказалась, напомнив еще раз слова министра о том, что «Северный поток – 2» является в данном случае коммерческим проектом, проектом консорциума».

Проект «Северный поток – 2» предполагает строительство двух ниток газопровода общей мощностью 55 млрд кубометров газа в год от побережья России через Балтийское море до Германии. Газпрому будет принадлежать 50% в проекте, европейским компаниям OMV, BASF, Engie, Shell, Uniper (выделена из E.On) – по 10%. Новый трубопровод планируется построить рядом с «Северным потоком».

С выполнением двух условий никаких проблем нет, а вот с сохранением транзита через Украину Германия перегибает палку.

Что касается первого условия – соответствия европейским законам, то министр экономики и энергетики ФРГ сам указал на то, что под действие Третьего энергопакета «Северный поток – 2» не подпадает. Речь может идти лишь о продолжении трубы по европейской территории – аналогично трубопроводу Opal.

«Очевидно, что европейские правила будут выполняться. Газ приходит по дну Балтийского моря – от российского Выборга до немецкого Грайфсвальда, и дальше он будет распределяться, конечно, по европейским правилам. Газпром никогда и не настаивал на исключении из Третьего энергопакета, потому что по истории с Opal уже ясно, что никаких исключений не будет», – говорит гендиректор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов.

Газ по «Северному потоку» доходит до Германии, а уже по немецкой территории через газопровод Opal поступает покупателям. Из-за норм Третьего энергопакета Газпрому разрешили прокачивать газ по Opal только на 50% мощностей трубы. Оставшуюся половину оставили для некоего «другого поставщика», которого и в помине нет. Она просто простаивает. По нормам Третьего энергопакета на территории ЕС к трубопроводу должен быть обеспечен доступ для любого поставщика газа. Сначала Газпром пытался еще добиться исключения (газопроводу TAP под азербайджанский газ такое дали), но после тщетных попыток смирился. Такая же схема будет использована и для «Северного потока – 2», и здесь Газпром даже не поднимает вопрос об исключениях.

Ровно так же с легкостью Газпром выполнит другое требование к «Северному потому – 2» – не препятствовать поставкам газа в Восточную Европу.

«Каким образом мы будем препятствовать поставкам альтернативного газа в Восточную Европу? Например, построили СПГ-терминал в Свиноустье, правда, он стоит пустой. Польша ждет 1,5 млрд кубометров катарского газа при мощности терминала в 5 млрд кубов. Мы, что ли, препятствуем поставкам СПГ на польский терминал? Нет», – объясняет газовый эксперт.

Есть также план строительства СПГ-завода в Хорватии и соединения его трубой с балтийским терминалом в Свиноустье. «Это безумие с коммерческой точки зрения, но мы не препятствуем: хотите – стройте, если вам деньги некуда девать. У вас 80% терминалов по Европе стоят пустыми, но вы продолжаете их строить – ради бога. Но мы как этому можем помешать?» – удивляется Симонов.

Литва тоже построила СПГ-терминал и начала закупать норвежский сжиженный газ. Она долго обещала стать первым покупателем американского СПГ, но потом передумала. «Литва отказалась покупать американский СПГ под видом экологических требований, на самом деле ее уже не устраивает цена. Она уже думает, как вернуться к российским поставкам», – говорит Симонов.

«Мы никак не можем помешать диверсификации поставок (Европы), если даже такое желание будет. Просто в Европе нет альтернативного газа физически, объемов нет, во-вторых, наш газ по цене по-прежнему оказывается абсолютно конкурентоспособным, и период низких цен это еще ярче показал», – говорит эксперт.

Более того, даже если конкуренты начнут ценовую войну на газовом рынке Европы, у них просто не хватит сил победить Газпром. Буквально неделю назад зампред правления Газпрома Александр Медведев рассказал, что себестоимость добычи компании по-прежнему остается самой низкой в мире: порядка 20 долларов за тысячу кубометров (включая налоги).

Летом 2015 года в Газпроме говорили о себестоимости добычи газа в 2015 году в менее 30 долларов за тысячу кубометров против 38 долларов в 2014 году, включая НДПИ. В переводе на рубли речь шла о 1435 рублях за тысячу кубометров. При текущем курсе доллара это как раз 20 долларов.

«Совершенно очевидно, что мы выдержим цену даже ниже 100 долларов за тысячу кубометров, если говорить о ценовой конкуренции. Ни один другой производитель, в том числе Норвегия, такие цены держать не сможет», – уверяет глава ФНЭБ.

Единственное условие, которое Россия не может выполнить полностью, касается, конечно же, требования сохранить Украину в качестве транзитной страны. «Очевидно, что при вводе в строй «Северного потока – 2» мы будем сокращать поставки через Украину. Прямой маршрут строится именно как альтернатива транзитному», – говорит Симонов. Но с другой стороны, «Северный поток – 2» полностью не убивает украинский транзит, потому что остается вопрос с поставками российского газа в южные страны: Грецию, Болгарию, Балканские страны (включая Сербию) и, наконец, Турцию. Оценочно при вводе в строй «Северного потока – 2» Украина сохранит транзит российского газа в объеме 20–30 млрд кубометров. В 2014 году через Украину было прокачано 62 млрд кубов, в 2015 году – 65 млрд. За это Украина получала каждый год порядка 2 млрд долларов транзитных платежей.

«Получается, что частично мы можем выполнить условие: мы не прекратим полностью транзит через Украину, если, конечно, не решим вопрос с «Южным», «Турецким» или другим подобным трубопроводом. Если этот вопрос решается, то тогда конец транзиту через Украину целиком», – соглашается Симонов.

Кроме того, стоит напомнить, что Германия, в отличие, например, от США и той же Украины, официально заявляет, что «Северный поток – 2» – чисто коммерческий проект, ни в коем случае не политический. Отчего же она тогда выдвигает политические требования для его реализации?

«Требование сохранить Украину в транзите – чисто политическое. В европейских правилах где-то сказано, что производитель должен обязательно при наличии Украины использовать ее возможности и не имеет права напрямую поставлять товар? Этого нет ни в одном европейском законе. На основании чего мы обязаны гарантировать заполнение ее трубы? Через кого мы будем транзитировать газ – это чисто коммерческий вопрос. У нас контракт с Украиной заканчивается 1 января 2020 года, мы вполне можем его не продлевать, и это вопрос коммерческих отношений», – удивляется Симонов.

Парадокс, по его мнению, в том, что Европа постоянно обвиняет Россию в выдвижении политических требований, хотя в первую очередь занимается этим сама. «Нас просят постоянно сохранить украинский транзит. Это политический или коммерческий вопрос? Если политический, тогда нас не обвиняйте в политизации. Если это коммерческий вопрос, то мы действующий контракт выполняем, и до 2020 года транзит, конечно, будет, но после продлять коммерческий договор или нет – это вопрос нашего желания», – говорит Симонов.

Здесь Европа должна сама подумать, чего она хочет – надежных и гарантированных поставок топлива или же доходов для Украины. Потому что сохранение транзита через Украину создает риски в том числе и для покупателя газа – Европы.

«Они считают Украину головной болью для себя или желают всячески ей помогать? Когда в январе 2009 года возник газовый кризис, ни один европейский политик почему-то не заявил, что он готов взять на себя ответственность за Украину как транзитера. Наоборот, все они сказали, что по контракту именно Газпром должен доставить газ до европейской границы, а что там у него произошло с Украиной – пусть он сам разбирается. Отсюда и возникли все эти проблемы», – напоминает Симонов.