«Большая тройка» международных рейтинговых агентств — Fitch, S&P и Moody’s — в уходящем году, была более благосклонна к суверенному рейтингу РФ, чем год назад: два агентства из трех улучшили свой прогноз по рейтингу до «стабильного» с «негативного», вселив оптимизм в участников рынка и представителей власти.
РИА Новости опросило представителей «большой тройки» и узнало, чего они ждут от экономики страны в наступающем году.
Если в первой половине уходящего года эти агентства не видели оснований для изменений по рейтингу в лучшую сторону, то во второй половине года на фоне заявлений чиновников и экспертов о том, что «дно» в экономике РФ пройдено, Fitch и S&P приняли решение улучшить прогноз по суверенному рейтингу до «стабильного». Moody`s при этом сохраняет «негативный» прогноз по рейтингу страны.
Министр финансов РФ Антон Силуанов тогда заявлял, что решение S&P отражает объективный процесс завершения адаптации экономики к новым внешним условиям, а возвращение рейтингов на инвестиционный уровень будет зависеть от реализации бюджетной политики. Алексей Улюкаев, занимавший в тот момент пост министра экономического развития, говорил, что решение Fitch отражает реальное состояние экономики РФ.
В настоящее время только Fitch оценивает рейтинг РФ как инвестиционный: «BBB-» соответствует низшей ступени этой категории рейтинга. S&P оценивает его на уровне «ВВ+», а Moody`s – «Ba1», что соответствует спекулятивной категории.
Потенциал роста
Экономисты «большой тройки» сходятся во мнении, что в будущем году экономика страны перейдет к росту. В то же время они указывают, что этот рост имеет гораздо больший потенциал, который может быть реализован при решении ряда структурных проблем.
Базовый прогноз Минэкономразвития на 2017 год предполагает рост экономики на 0,6% при среднегодовой цене нефти в 40 долларов за баррель. В сценарий «базовый плюс» заложен рост ВВП в 1,1% при цене нефти в 48 долларов за баррель. В министерстве уже заявляли, что считают его более реалистичным.
Прогнозы рейтинговых агентств на будущий год более оптимистичны, чем базовый прогноз МЭР, а некоторые из них превосходят по ожиданиям даже прогноз «базовый плюс». Так, старший экономист по России S&P Татьяна Лысенко полагает, что экономика страны в следующем году вернется к росту. «Наш прогноз по росту ВВП в России: 1,3% в 2017 году, и 1,6% в 2018 году», — сказала она РИА Новости.
«Но это очень низкие темпы роста для России. Потенциал роста намного больше, ведь уровень дохода на душу населения в России примерно на 60% ниже, чем в среднем по 17 странам ОЭСР с наиболее высоким уровнем дохода. Эта разница объясняется разрывом в производительности труда. Как правило, страны с более низким уровнем дохода имеют больший потенциал так называемого «догоняющего» роста», — считает Лысенко.
«Более того, Россия имеет значительное конкурентное преимущество — высокий уровень образованности населения», — подчеркнула она.
Оценка ведущего аналитика агентства Moody’s по суверенному рейтингу России Кристин Линдоу хоть и предполагает рост, но выглядит более сдержанной. «Российская экономика начинает выкарабкиваться из рецессии, наиболее сильным признаком этого является улучшение показателей по импорту. При этом мы сохраняем осторожность по поводу восстановления (ВВП – ред.) в следующем году, прогнозируя рост лишь на 1% после снижения на 1% в 2016 году», — сказала она РИА Новости.
Прогноз Fitch предполагает рост экономики на уровне 1,3% в 2017 году и 2% в 2018 году после ожидаемого сокращения на 0,5% в 2016 году. «Частное потребление будет способствовать росту, отражая более значительное доверие к экономической среде, увеличение реальной заработной платы и возобновление роста кредитования. Инвестиции также должны внести положительный вклад после длительного падения», — полагают в агентстве.
Факторы сдерживания
Трансляция выступления президента России Владимира Путина с ежегодным посланием к Федеральному Собранию РФ в магазине по продаже цифровой и бытовой техники М.Видео в Омске. 1 декабря 2016
В то же время, по мнению экономистов, существует ряд факторов, сдерживающих перспективы роста экономики. Среди них в «большой тройке» отмечают структурные проблемы, риски волатильности на рынке нефти, а также деловой климат.
Татьяна Лысенко из S&P говорит, что экономический рост сдерживают структурные проблемы: чрезмерное участие государства в экономике, недостаточный уровень конкуренций и инноваций, проблемы с деловым климатом.
Кристин Линдоу из Moody`s отмечает, что агентство может понизить российский рейтинг при значительном ухудшении кредитных показателей и последующем снижении возможности управления финансами в случае рыночных шоков, например со стороны рынка нефти.
«Факторы, которые могут привести к такому ухудшению, включают истощение бюджетных резервов или существенное сокращение резервов в иностранной валюте, резкое повышение доходности по госдолгу или достижение уровня дефицита (бюджета – ред.), требующего монетизации со стороны ЦБ», — отмечает она.
По мнению Линдоу, факторами риска для экономики также могут стать стрессовая ситуация в банковском секторе и осложнение внутренней или региональной политической обстановки.
«Fitch ожидает, что финансирование дефицита (бюджета – ред.) приведет к истощению Резервного фонда в 2017 году и последующему сокращению Фонда национального благосостояния. Будет наращиваться долговое финансирование, хотя и с низкого стартового уровня», — отмечают эксперты.
Экс-министр финансов РФ, глава совета фонда ЦСР Алексей Кудрин в сентябре заявлял, что Россия вернет свой суверенный рейтинг на инвестиционный уровень в 2019 году, если Минфин сможет реализовать планы по сокращению дефицита федерального бюджета ниже 2% ВВП.
Тренды на улучшение
Линдоу, рассуждая о позитивных трендах в экономике, отмечает, что продолжающееся снижение уровня инфляции в будущем году поддержит тренд на потребление. При этом динамика по инвестициям не будет столь уверенной в связи со снижением доверия бизнеса и высокими процентными ставками, полагает аналитик Moody’s.
Что касается российских производителей, с макроэкономической точки зрения, обесценение валюты дало им шанс занять место на внутреннем рынке и выйти на внешние, напоминает Лысенко. «Если посмотреть на статистику, то видно, что ситуация в секторах, ориентированных на экспорт, и в некоторых секторах с потенциалом импортозамещения является относительно благополучной (в связи с валютным курсом – ред.)», — говорит она.
Старший экономист S&P по России отмечает, что объем производства в сельском хозяйстве, пищевой и химической промышленности увеличился в 2015 году и продолжал расти в 2016 году, а такие отрасли, как текстильная и обувная промышленность, восстанавливаются после резкого спада в 2015 году. «Для обеспечения устойчивого роста необходимо, чтобы капитал и трудовые ресурсы перетекали в эти сектора. Это требует большей мобильности трудовых ресурсов, более благоприятного инвестиционного климата», — уверена она.
Fitch, говоря о положительных тенденциях, отмечает, что Россия предпринимает последовательные и эффективные меры в ответ на резкое снижение цен на нефть. В то же время гибкий обменный курс, инфляционное таргетирование, бюджетная консолидация и поддержка финансового сектора позволили добиться адаптации экономики и постепенного возврата доверия на внутреннем рынке.
Стабильность по Moody’s
Moody’s — единственное агентство «большой тройки», не менявшее в течение года взгляда на рейтинг России — отмечает, что может улучшить его до стабильного, если правительство представит жизнеспособный план экономический и фискальной политики на среднесрочную перспективу.
Между тем недавно назначенный министр экономики Максим Орешкин уже объявил своей главной задачей на предстоящий год подготовку ключевых мер, которые позволят снять структурные препятствия для роста российской экономики.
Позднее замминистра экономического развития Олег Фомичев говорил, что план поддержки экономики на 2017 год сохранит меры по поддержке автопрома, легкой промышленности, транспортного машиностроения. Кроме того, ожидалось, что в плане появятся меры, направленные на повышение темпов экономического роста.
«Позитивным фактором для рейтинга стало бы претворение в жизнь реформ, направленных на улучшение инвестиционного климата, а также сокращение зависимости экономики от сектора углеводородов для роста и повышения доходов государства, которые в свою очередь, создадут потенциал для роста экономики», — заключила Линдоу.
