Главная движущая сила современной украинской истории, перевернувшая ситуацию в стране с ног на голову и поспособствовавшая разжиганию розни и военного конфликта — украинские националисты — оказались в неоднозначном и совсем неудобном положении. Мировая общественность не хочет признавать апологета украинского националистического движения героем и продолжает упорно вспоминать факты преступлений, совершенных Бандерой и его приспешниками. Тема ОУН может стать камнем преткновения в отношениях Украины и ряда стран Европы — такое мнение высказал в эксклюзивном интервью известнейший немецкий политолог Андреас Умланд. На это же неоднократно намекали представители польского политикума, для которых Волынская резня, совершенная украинскими националистами, — болезненная и трагическая страница истории.
Известно, что Европарламент обращался к украинскому руководству с призывом прекратить восхваление ОУН еще в 2010-м году. Отечественная патриотическая, вернее, как будет сказать правильнее, националистическая общественность, удобно используемая послемайданной властью, продолжает славить Бандеру, декоммунизировать общественные объекты и институты, называть в его честь улицы и города, и, что самое опасное, — исповедовать его мировоззрение, поддерживать и пропагандировать его взгляды. Что уже закономерным образом привело к возникновению очага военного конфликта в стране и далее чревато еще более тяжелыми последствиями.
Поляков в Украине откровенно не понимают: мол, зачем напрасно тревожить старые раны, уже давно пора простить и забыть. Считается, что память о геноциде, совершенном представителями ОУН в отношении поляков, — лишь нагнетаемая «российской пропагандой» истерия.
В традиционной польской историографии Волынская трагедия воспринимается, как этническая чистка исключительно польского населения, в украинской — как «действие в ответ» на зверства поляков относительно украинцев.
Почему националисты так упорно хотят убедить поляков, вполне понятно, так как на культе личности Бандеры держится «карточный домик» уверенности в правильности данного мировоззрения и внутренней политики государства по отношению к инакомыслящей части населения. Потому и спектр отношения к позиции Польши на тему ОУН-УПА весьма разнится — от невинных просьб и предложений смириться и забыть от студентов в видеороликах до вполне конкретных угроз от представителей радикальных организаций.
Весьма резко отреагировали и в Раде — проект официального ответа Украины на решение Сената Польши по Волынской трагедии зарегистрирован в ВРУ. В тексте идет речь о том, что украинские депутаты обеспокоены сознательным искажением истории относительно событий на Волыни в 1943 году, резко осуждают решение Сейма насчет утверждения дня памяти геноцида. Здесь же присутствует сентенция, что нужно простить друг другу грехи с точки зрения христианской морали. Волна обсуждений темы Волынской резни привела к тому, что в украинском обществе стали вспоминать действия Польши в отношении Украины ранее.
Националисты, как за спасательную шлюпку схватились за идею, что Волынская трагедия — это всего лишь политизация трагических страниц совместной истории, осуществляемая специально представителями «российской пропаганды», чтобы поссорить соседей.
Однако в мире считают иначе. Потому, например, немецкий политолог Андреас Умланд пытается обратить внимание, что историческая политика и политика памяти в Украине сегодня идет вразрез политике безопасности и национальным интересам. Политика национальной памяти и идентичности разделяет Украину внутри и отделяет ее от друзей — Польши, Германии, США. По его словам, скорее всего за такими действиями стоит внутриполитический расчет на поддержку жителей Западной Украины, но тогда под вопрос ставятся единство всей политической нации.
