Манипуляции Британских властей по Brexit
Членство Великобритании в ЕС вредит суверенитету государства, заявлял в марте 2016 года тогда еще мэр Лондона Борис Джонсон. Уже в сентябре того же года в СМИ распространили заявление Алана Данкана, заместителя Джонсона, который стал к тому моменту министром иностранных дел Соединенного Королевства, о том, что дипломат не хотел, на самом деле, чтобы на референдуме одержали победу сторонники Brexit.
Почти через год английские аналитики опубликовали на сайте Лондонской школы экономики и политических наук материал о том, что, благодаря Джонсону, появился нарратив, будто именно попытка сохранить суверенитет, а не иммиграция, были движущей силой Brexit. Британские избиратели же, по версии экспертов, больше беспокоятся о неевропейской миграции, чем о европейской, что и доказывают, ссылаясь на результаты социологических исследователей.
Сообщения на тему суверенитета были своего рода отвлекающим маневром, чтобы сторонников выхода Великобритании из ЕС не смогли обвинить в ксенофобии. Представление о том, что Brexit был вызван обобщенными анти-иммигрантскими настроениями было развеяно. Однако появился тезис о предпочтениях впускать в страну неквалифицированных восточных европейцев, в первую очередь, чем специалистов из Южной Азии. Для этого активисты Brexit «вышли» на азиатское сообщество в Великобритании: депутаты Гизела Стюарт и Прити Пател рассказали, как тяжело мигрантам с Индии было получить визу, в отличии от мигрантов европейских. Значительное меньшинство азиатских избирателей отплатили услугой за услугу, поддержав Brexit.
Однако, согласно исследованиям, именно иммиграция – ключ итогов референдума. Анти-иммигрантские настроения жителей Великобритании были более мотивированы, нежели какие-либо еще. Во-вторых, как выяснилось, многие проголосовали «Leave» (за выход из ЕС), так как предполагали, что таким образом решают вопрос восточно-европейской иммиграции. На самом деле это не так.
Последние два десятилетия количество неевропейских мигрантов превышало европейских. Доля неевропейского населения Англии и Уэльса возросла в два раза в сравнении с 2001 годом. Открыто разжигать анти-азиатские или анти-африканские настроения «было сложно из-за расовой коннотации», пишут авторы.
Исследователи пошли дальше, опросив 3636 посетителей правительственной электронной площадки YouGov, жителей Великобритании. Как выяснилось, большинство из них напротив предпочитают, чтобы в страну приезжало больше европейцев, чем иных мигрантов.
Результаты – отголосок недавнего исследования, показывающего, что рост числа неевропейцев в среде «белых британцев» в 2000-х годах более вызывал поддержку партии UKIP (Партия независимости Соединенного Королевства), нежели чем давал голоса «за» увеличение европейского населения.
В заключение авторы приходят к выводу, что миграционный кризис 2015 года и угроза неконтролируемого прибытия неевропейцев, возможно, поспособствовали тому, что Великобритания проголосовала за выход из Евросоюза. Подогрело это и решение правительства о повышении порога прибыли для тех, кто хочет спонсировать родственников за пределами Евросоюза. Несмотря на устойчивое мнение о том, что избиратели проголосовали за Brexit из-за желания сохранить суверенитет, опасений о бесконтрольной миграции европейцев, материал экспертов доказывает обратное.
Американский психолог Джон Хайдт употребляет термины «слон» (так называет наши эмоции) и «всадник» (восприятие), описывая склонность людей принимать эмоциональные решения, а затем рационализировать их. Даниэль Канеман и Амос Тверски предпочитают называть это «быстрым» и «медленным» мышлением.
Вопрос неевропейской иммиграции в этом ключе исследователи назвали «быстро-думающим слоном» за голосованием за Brexit. Основные тезисы о суверенитете и европейской иммиграции, «вброшенные» населению властями – «постфактум рационализации всадника, чей анти-иммиграционный слон находится под полным контролем».
