«Можно вывезти мальчика из Солнцева, но Солнцево из мальчика не вывести никогда», — сказала на днях председатель СПЧ Московской области Марина Юденич. Невинное высказывание, парафраз народной поговорки о девушке и деревне, на деле имеет прямое отношение не только к нашему менталитету, но и к ведению предпринимательской деятельности с участием организованных преступных группировок (ОПГ).
Коммерческий стиль современных ОПГ отличен во многих нюансах. В числе прочих — финансирование бизнеса из общаков, параллельная легальному правопорядку понятийная и силовая поддержка, деловые контакты по принципу «свой-чужой», во всех смыслах незаконная конкуренция — часто с физическим устранением соперников и, конечно, коррупция, когда крышуется (опекается) не столько чиновник, сколько его функции.
Специфические бизнес-манеры с годами не меняются, пусть и принимают более цивилизованный оттенок. Тем не менее, анализируя коммерческий почерк многих известных российских компаний, включая даже такие крупные, как АФК «Система», волей-неволей приходишь к выводу об однотипности приемов, навязываемых предпринимателям, попавшим в орбиту преступных группировок. Перечислю некоторые.
Первое. Оформление активов формально на правомочных, но по факту — на подставных лиц, выступающих легитимными контролирующими собственниками. Такой подход не зависит от величины «доверенных» активов, поскольку в его основе — невидимые обществу договоренности. Нередко за формальными владельцами холдингов стоят интересы участников ОПГ — «по совместительству» бенефициаров, претендующих на результаты использования общаковых капиталов, незаконной хозяйственной деятельности, типа противоправного перераспределения прав собственности (рейдерства) или коррупционных связей в самых разных структурах власти как в столице, так и на местах.
При этом вся полнота ответственности перекладывается на «официальных» руководителей, причем в дальнейшем, когда станет жарко, видимый топ-менеджмент, вне зависимости от былых заслуг, бросается на произвол судьбы, а «партнеры» исчезают с радаров. Это касается и случаев совместного «инвестирования» с другими ОПГ в какой-либо подконтрольный актив — например, в сеть детских магазинов; крайним и, соответственно, должником всегда остается коммерсант.
Обоснование криминального оппортунизма изяществом не отличается: формальным собственникам приходится создавать «подушку безопасности», на которую можно опереться в тяжелой ситуации. Поразительно, но малодушные легальные собственники (а на таких, как правило, и падает выбор), даже когда земля начинает гореть под ногами, до смерти боятся раскрыть истинное положение дел в «своих» компаниях — чем по сути подписывают себе приговор еще до начала каких-либо расследований.
Второе. При возникновении (ожидании) хозяйственного спора с перспективой проигрыша вступает в действие тактика стервятника, когда из прежде прибыльного актива максимально быстро выкачиваются ресурсы и средства с последующим переводом стрелок на формальных собственников и менеджеров. В этом отличие преступной бизнес-стратегии от любого коммерческого карго-плана, предполагающего долгосрочное поступательное развитие бизнеса.
Именно так поступали с «Башнефтью» временные собственники: «реорганизовывали» центры генерации прибыли, начисляли умопомрачительные дивиденды, погашали за счет денежного потока незаконно контролируемых активов собственные долги, заключали невыполнимые договора — скажем, на поставку нефти на 20 лет вперед, стараясь получить предоплату.
Третье. В любых конфликтных ситуациях, где ОПГ заведомо слабее, начинают применяться имеющиеся в наличии тормозные механизмы — например (в легальном правовом пространстве), путем подачи абсурдных исков и претензий в различные инстанции, для принятия которых к рассмотрению используется весь подручный арсенал средств, от шантажа до прямого подкупа. Цель та же: за время правовой неразберихи вывести как можно больше активов и денежных средств из некогда устойчивого и успешного проекта.
Четвертое. Когда компания уже находится в центре государственного внимания либо к ней прикован интерес общества, обычное дело — резкий рост кредиторской задолженности без надежды для кредиторов что-нибудь вернуть в дальнейшем (вспоминается ныне позабытый дистрибьютор «Арбат-Престиж», а также многочисленные банковские структуры «Инфобанк» и «Пушкино»). Одновременно растет дебиторская задолженность, но вместо реальной отдачи в балансах фиксируются пустышки, а средства выводятся.
Пятое. Перед крупными неприятностями происходит максимальное задействование прежде «белых и пушистых» банковских и финансовых институтов для получения дохода от незаконных финансовых операций: обналичивания, нелегального перевода средств за границу, финансирования новых преступных проектов. Сегодня в подобные схемы могут быть вовлечены подконтрольные через все тех же видимых собственников «Системы» дочерние финансовые структуры. Печально, но Банк России подобных трансформаций не видит — либо по формальным основаниям, либо в силу коррумпированности его представителей «на земле».
Шестое. Классическим приемом стала защита своих агентов, внедренных в орбиту «Системы» — как легальная, при помощи коррумпированных представителей власти (полицейских, таможенников, сотрудников спецслужб, судей), так и неформальная. Преступный «купол» часто оказывается действеннее государственной программы защиты свидетелей: от создания своим «легенды» и материального обеспечения на время жизни «вне игры» до комфортного пребывания в неволе в случае кратковременного лишения свободы.
Седьмое. Формирование, финансирование и реализация стратегии по дискредитации государственных и хозяйственных руководителей, повинных, по мнению ОПГ, в развале «темы». Первостепенное значение придается документальным и художественным фейкам, «случайным» очевидцам, выдуманным кейсам, эпизодам, некогда уже давшим медийный эффект.
Одновременно некоторым изгоям общества, признанным преступниками по не связанным с текущими спорами делам, создается бэкграунд «мучеников», «борцов с режимом». Так, попавшийся на взятке и ранее выступавший объектом постоянных насмешек бывший министр экономического развития ныне героизируется исключительно по причине наличия в числе участников уголовного дела главы «Роснефти». В то же время персонажи других громких коррупционных скандалов последнего времени забыты начисто.
…Нынешние ОПГ прекрасно знают общественные умонастроения — все, что дано природой, принадлежит социуму, а не конкретным индивидам. В этом, к слову, проявляется одно из кардинальных отличий англосаксонского (ресурсы под участком принадлежат собственнику до центра земли) и русского правовых подходов (в собственности может находиться только верхний слой почвы, позволяющий трудом добывать пропитание). За право подержать — спасибо, но выжмем максимум: только бизнес, ничего личного.
Вместе с тем современные и эффективные способы государственного противодействия преступной экспансии известны и апробированы еще в деле «ЮКОСа». Однако сегодня более актуален вопрос не о методах оздоровления деловой среды, а о масштабах потерь, на которые, к несчастью, обречено общество.
