Вот уже больше месяца прошло с поры, как волна сексуальных разоблачений смыла Майкла Фэллона из кресла министра обороны Великобритании. И не успел новый министр возглавить военное ведомство страны, как уже вовсю борется с Россией на полях ожесточённой «прохладной войны».
«Россия сражается против Британии на разных уровнях. Мы находимся в состоянии прохладной войны, где Россия невероятно активна и пытается навредить интересам Британии», — заявил в интервью Daily Mail Гэвин Уильямсон.
Ну ладно, будем считать, что дежурными фразами с целью вписаться в общепринятый антураж, Уильямсон отметился – это у них уже что-то вроде негласного посвящения в бюрократию. Но вызывает интерес термин «прохладная война», что, вероятно, задула светлую голову министра. Вот, как он всё объясняет:
Первое – российские подводные субмарины разгулялись в Северной Атлантике, — беспокоится Уильямсон, вот так вызов! Спрашивается – ну и что? Из Атлантического океана в Англию ничуть не ближе, чем, скажем, войскам НАТО из Польши или Румынии в Россию. Второе – Россия хочет нанести военный и экономический удар, — уверен министр. Но и этот тезис вызывает сомнения – он просто неактуален в силу того, что уже частенько использовался украинскими властями, которые такого удара так и не дождались.
Жаль – что такое «прохладная война» мы так и не узнали. Вот Тереза Мэй, например, в своей последней резкой антироссийской речи таких «изысканных» формулировок не использовала – брала масштабами. Она говорила, что Россия якобы предпринимает «масштабные действия», которые грозят «международному порядку». Звучит не менее расплывчато и «прохладно», чем у Уильямсона – смысл и вовсе тот же самый. Правда мотивировали на эти выступления двух министров противоположно разные вещи – один, новоиспечённый, таким образом, набивает себе цену на новом посту, вторая, опасаясь скорой отставки, о которой в последнее время поговаривают, хочет таким образом отвлечь общественность от собственного кризиса.
Игорь Игнатьев
