Ребусы отечественной маринистики
Мы не раз обращались к теме отчетности руководителей военного ведомства РФ и командования Военно-морского флота относительно пополнения корабельного состава ВМФ. И всякий раз их доклады о проделанной за год работе вызывали недоумение (см. «НВО» от 17.01.14 и 16.01.15). 11 марта в Национальном центре обороны РФ прошел единый день приемки военной продукции. На нем снова затрагивался и вопрос о поставке кораблей и судов ВМФ РФ в 2015 году. Напомним, что об этом же говорилось и на расширенном заседании коллегии МО РФ 11 декабря прошлого года года.
Тогда глава российского оборонного ведомства Сергей Шойгу сообщил, что в минувшем году ВМФ РФ осуществлена «поставка двух многоцелевых подводных лодок и восьми надводных кораблей». Мы последнюю цифру поставили под сомнение (см. «НВО» от 22.01.16). Дело в том, что Российский флот получил в прошлом году только два надводных боевых корабля. Это малые ракетные корабли (МРК) «Зеленый Дол» и «Серпухов» проекта 21631 «Буян-М». Очевидно, в зачет были включены три новых вспомогательных судна: океанографическое исследовательское судно «Янтарь» проекта 22010, морской транспорт вооружения «Академик Ковалев» проекта 20180ТВ (20181) и спасательное судно «Игорь Белоусов» проекта 21130, а также большой морской сухогрузный транспорт «Яуза», завершивший семилетний ремонт и модернизацию. Но все же даже с их учетом получается не восемь, а шесть единиц.
РАЗОШЛИСЬ ПО КОРАБЛЯМ И СУБМАРИНАМ
Во вступительном слове на едином дне приемки военной продукции президент Владимир Путин из всей военно-морской техники, поставленной Вооруженным силам РФ в 2015 году, упомянул лишь о двух подводных лодках. Речь идет о действительно полученных флотом дизель-электрических субмаринах «Старый Оскол» и «Краснодар» проекта 06363.
Но на том же самом мероприятии совсем иные данные огласил заместитель министра обороны РФ Юрий Борисов. Он сказал, что флот пополнился четырьмя боевыми кораблями, четырьмя подводными лодками, 52 кораблями и судами вспомогательного назначения.
Прежде всего обратим внимание на то, что по сравнению с цифрами из выступления Верховного главнокомандующего, а также министра обороны количество субмарин увеличилось вдвое. Может быть, Юрий Борисов располагает какими-то секретными сведениями, которые неведомы Владимиру Путину и Сергею Шойгу, и он подправил главу государства и своего шефа? Трудно себе это представить. Скорее всего это результат манипуляций, к которым нередко прибегают чиновники военного ведомства. В 2014 году, например, они включили в число новых подлодок ракетный подводный крейсер стратегического назначения (РПКСН) «Екатеринбург», прошедший ремонт и модернизацию. Таким образом, к трем на самом деле новым субмаринам прибавили еще одну единичку, которая улучшила показатель обновления флота. Но почему-то забыли об отремонтированных в том же году атомных подводных лодках «Обнинск» проекта 671РТМК и «Томск» проекта 949А, а также дизель-электрической подводной лодке «Выборг».
Похоже, цифра «4» полюбилась Министерству обороны. В военном ведомстве опять заговорили о четырех подлодках, якобы пополнивших корабельный состав ВМФ уже в 2015 году. В дополнение к «Старому Осколу» и «Краснодару», возможно, были причислены вышедшие из ремонта многоцелевые атомные подлодки «Гепард» проекта 971 и «Псков» проекта 945А, а также дизель-электрическая подводная лодка «Владикавказ» проекта 877. Но тогда получается пять. Вот почему одну субмарину, не знаем какую, исключили из списка «новых».
Что касается надводных боевых кораблей, тут и сказать нечего. Откуда взялись еще две единицы, судить трудно. Может быть, взяли пару десантных или противодиверсионных катеров и возвели их в сан «кораблей»? Но, во всяком случае, по сравнению с декабрьским докладом количество надводных боевых единиц уменьшилось вдвое, что свидетельствует о некотором прогрессе в арифметике.
…И ГРЕБНЫЕ ШЛЮПКИ В ПРИДАЧУ
52 корабля и судна вспомогательного назначения – это, конечно, плод фантазий, если в это число не включены гребные шлюпки для флотских соревнований. А что? Они тоже способствуют морской практике и помогают укреплению здоровья моряков.
Начнем с того, что под вспомогательными судами ВМФ понимаются, согласно классическому труду Авкентия Килессо «Корабли и суда военно-морского флота», плавсредства, предназначенные для «материально-технического обеспечения боевой и повседневной деятельности кораблей и военно-морского флота в целом». И далее: «Эти суда, способные действовать на удаленных театрах, обладают мореходными качествами океанских судов». Какие же суда из вновь пополнивших ВМФ в прошлом году обладают таким качествами? Вышеназванные «Янтарь», «Академик Ковалев», «Игорь Белоусов» и примкнувшая к ним модернизированная «Яуза». Больше назвать нечего.
Впрочем, в минувшем году отечественный ВМФ пополнился и другими новобранцами – сухогрузами «Двиница-50», «Вологда-50» и «Кызыл-60», купленными у турецких судовладельцев, и «Казань-60» – бывшим украинским перешедшим через руки монгольского посредника. Все они имеют большие сроки службы и предназначены для работы на линии «сирийских экспрессов» – для доставки военных грузов из российских черноморских портов в Тартус, откуда идет обеспечение частей Воздушно-космических сил России на авиабазе Хмеймим. По свидетельству севастопольских судоремонтников, теплоходы из «турецкого призыва» – суда, «убитые в хлам». Перед каждым рейсом и после каждого рейса их приходится ремонтировать. А некоторые вообще возвращаются на буксире. Может быть, и их имел в виду в числе 52 «новинок» вспомогательного флота Юрий Борисов?
В последние годы ВМФ России довольно активно пополняется рейдовыми буксирами, спасательными, водолазными и гидрографическими катерами, бункеровщиками и плавкранами. Но к вспомогательным судам их причислить нельзя, поскольку они относятся к базовым плавучим средствам. Они предназначены, опять же по Килессо, «для обслуживания кораблей и судов, а также других сил флота в базах, на рейдах и в гаванях». В 2015 году отечественный ВМФ получил около 20 таких базовых средств, что даже с учетом вышеназванных вспомогательных судов до 52 не дотягивает.
ЗАДЕРЖАЛИСЬ «НА ПЕРЕХОДЕ МОРЕМ»
На расширенном заседании коллегии Министерства обороны 11 декабря прошлого года Сергей Шойгу говорил, что флот по итогам 2015 года недополучил два надводных корабля. Юрий Борисов подкорректировал своего начальника, доложив о недопоставке восьми кораблей. В предыдущей публикации «Два до восьми никак не растягивается» автор уже называл шесть кораблей и судов, которые тогда застряли на верфях или не завершили испытания: это фрегаты «Адмирал Григорович», «Адмирал Эссен», «Адмирал Флота Советского Союза Горшков», корвет «Совершенный», большой десантный корабль (БДК) «Иван Грен», базовый тральщик «Александр Обухов» и судно тылового обеспечения «Эльбрус». Какие еще две единицы имеет в виду заместитель министра обороны, просто не знаем и даже не догадываемся. Вероятно, что-нибудь из числа базовых плавучих средств…
В ПОГОНЕ ЗА ПРЕМИЯМИ
Для чего нужны приписки, а иначе эти «скользящие» данные назвать нельзя, в кораблестроительной отчетности? Они появляются неспроста. За ними деньги, премии, награды, звания и чины.
Тут нельзя не вспомнить о заявлении начальника управления кораблестроения ВМФ РФ капитана 1 ранга Владимира Тряпичникова, сделанном им радиостанции «Русская служба новостей» 16 января этого года. «В 2015 году мы должны были получить 51 боевой корабль, катер и судно, и мы практически выполнили план», – сказал он. – Все, что мы не выполнили, мы закроем в первом квартале 2016 года».
Не будем обращать внимания на разночтения в цифрах, которые не совпадают с данными министра обороны и его заместителя. Похоже, в военном ведомстве не считают за грех брать данные с потолка. Зато поражает оптимистический прогноз Владимира Тряпичникова относительно решения проблемы недопоставок кораблей в течение первого квартала. Ведь кому, как не ему, знать реальное положение вещей на верфях и в полигонах.
С тех пор минуло более двух месяцев. 10 марта флоту был передан фрегат «Адмирал Григорович» (первоначально его планировали сдать Военно-морскому флоту еще в 2014 году) – головной корабль проекта 11356Р/М, а на следующий день на нем был поднят Андреевский флаг. До конца марта, то есть до конца первого квартала, ожидается возвращение в строй из ремонта многоцелевой атомной подводной лодки «Кузбасс» проекта 971 (эту субмарину судоремонтники клятвенно обещали премьер-министру Дмитрию Медведеву вернуть Тихоокеанскому флоту до конца декабря прошлого года). И больше ничего.
А кто спросит с чиновника за остальные несданные корабли программы 2015 года? А кому это интересно? Ребусы и кроссворды отечественного кораблестроения не поддаются расшифровке. А тем временем начальник управления кораблестроения ВМФ РФ получил звание контр-адмирала – вероятно, за неукротимый оптимизм.
В свете вышеизложенного как-то не верится в утверждение Юрия Борисова о том, что выполнение плана гособоронзаказа 2015 года по состоянию «на 1 января 2016 года составило более 90%», а «общий итог выполнения ГОЗ 2015 года (с учетом так называемых догоночных графиков, то есть закрытия контрактов уже в текущем году. – А.М.) – 97%». Ведь кроме 6–8 боевых кораблей, согласно докладу того же Юрия Борисова, российские Вооруженные силы недополучили 15 самолетов, 17 единиц средств автоматизированных систем управления, 3 ракеты-носителя «Рокот» и 1 разгонный блок «Бриз», 253 ракеты различного назначения, 240 единиц бронетанкового вооружения и техники.
А ведь речь идет не о копеечных системах, а об изделиях на десятки, если не сотни, миллиардов рублей. В этой связи нельзя не вспомнить сакраментальное по своей абсурдности изречение гоголевского Ноздрева: «Он приехал бог знает откуда, я тоже здесь живу…»
