Российский космос – хромая кобыла импортозамещения

Два года назад ситуация, казалось бы, начала меняться в лучшую сторону, по крайней мере, в периодических заявлениях руководства Роскосмоса и выступлениях на научных конференциях, где проблему наконец-то начали обсуждать с практической точки зрения. Но что реально сейчас скрывается за изделиями с подписью «Сделано в России»? На самом деле ресурсы для создания элементной базы по-прежнему закупают за рубежом, и производство в отдельных профильных компаниях полностью вынесено за пределы страны. Кроме того, в вопросах импортозамещения практически не звучит наиважнейшая тема создания программного обеспечения для обеспечения работы электрорадиоизделий. Тем временем при его разработках по-прежнему используют иностранные компиляторы, проверить отсутствие в которых «непредусмотренных» функций практически невозможно.

Легальные «шпионы» за бюджетные средства

Реальное импортозамещение будет возможно лишь при решении трех важных проблем «зависимости» космической отрасли.

Первая проблема кроется в отсутствии в России собственных программ-конструкторов (иначе компиляторов), на основе которых ведется разработка программного обеспечения интегральных микросхем (разнообразных процессоров, оперативной памяти, запоминающих устройств и т.д.).

В свое время этим вопросом занимались в ИПМ им. М.В. Келдыша – институте, который полностью брал на себя вопросы разработки подобного программного обеспечения. В 1990-х годах научная работа в данной сфере свелась на нет, и Россия была вынуждена закупать иностранную продукцию. Так, на данный момент все программы для космических аппаратов пишутся на американском программном обеспечении.

В этой связи возникает первый вопрос: насколько этому программному обеспечению можно доверять? Ведь заявить, что данная программа-конструктор после процесса компиляции (сборки) не «вшивает» какое-нибудь паразитное программное обеспечение, паразитные функции в процессор, со 100%-й вероятностью не возьмется никто. Мы не знаем, как это будет работать, мы не можем заглянуть внутрь, все они закрыты. Подобные опасения часто высказывают на научных конференциях отрасли, так что их нельзя отнести к эфемерным «шпионским фантазиям» – подозрения вполне обоснованы, но сложно доказуемы.

Высокотехнологичные «железки»

Что же может сделать изготовитель с компилятором? Например, заложить в элемент нерегламентированные функции, «вшить» стороннее программное обеспечение. Программа-конструктор может дополнительно «прошивать» почти все что угодно в зависимости от предназначения процессора.

Что еще хуже – тема разработки компиляторов по-прежнему не отдана ни одной фирме. Так что тут можно сказать, что в отрасли все по-прежнему: Россия делает только «железки», а выстраивать программное обеспечение для управления будут другие.

То есть у нас могут быть свои превосходные ЭРИ (электрорадиоизделия, или, в новой терминологии, ЭКБ – электронно-компонентная база) для космоса и военных задач, свой алгоритм, который мы делаем и воплощаем за счет этих программ, но программ-компиляторов, с помощью которых будет создаваться ПО, нет.

Ресурсный «костыль»

Вторая, более обсуждаемая, но не менее болезненная тема – это ресурсы для элементной базы. Настоящим «костылем» импортозамещения тут выступает солидная часть комплектующих. Те, где, например, используется кремний (а он используется достаточно часто из-за хорошей устойчивости к радиации) и другие важные компоненты.

Качественных кремниевых пластин для процессоров, на основе которых делают ЭРИ, в России нет – нет соответствующих технологий. Как правило, пластины закупают за рубежом. Казалось бы, ничего страшного, но опасность в таких закупках все-таки есть. Эти пластины выращиваются, а затем нарезаются производителем, и только потом реализуются. Самая качественная часть пластины – середина. Например, ее можно оставить после нарезки и отдать какому-то более приоритетному покупателю, а то, что по краям и где качество хуже, уже отправить в Россию. Соответственно, возникает еще один вопрос: можно ли считать какую-то деталь импортозамещенной, когда основная часть этого кремния делается не у нас?

Российский «панцирь» на полумиф о КМОП-технологиях

Третье направление, на реализацию программ импортозамещения в котором необходимо обратить самое пристальное внимание, – это фотоприемные устройства. Тут ситуация формально лучше – в стране появились соответствующие производства, работающие на космическую отрасль. Например, компания «Юник-Айсиз». Однако тех, кто занялся бы проблемой КМОП-технологий в фотоприемных матрицах (используются для звездных и солнечных датчиков, датчиков Земли и т.д.), а последних в России крайне не хватает, фактически нет.

Кроме того, очень интересна схема действующего производства. Упомянутая, и самая лучшая в данном направлении, компания состоит всего из нескольких кабинетов в Зеленограде. Там разрабатывают топологию, то есть фактически занимаются созданием конструкторской документации для изготовления матрицы. Однако сами заводы-изготовители находятся на территории других государств. Получается, что после создания документации она отдается на завод-изготовитель за рубежом, и уже там деталь производится в нужных объемах, возвращаясь в Россию только для постановки корпуса, где и получает надпись «Сделано в России». Но насколько это можно назвать импортозамещением? Ведь это важные рабочие места, это технологии. Кроме того, изделие приходит практически готовым и, соответственно, проверить его изнутри почти невозможно.

Таких фирм с вынесенным производством достаточно много, и частичное объяснение этому есть. До недавнего времени в Минпромторге не особо стремились связываться с космической отраслью, поскольку заказы для нее считаются невыгодными. Ситуация начала меняться лишь пару лет назад. Дело в том, что крупные фирмы по созданию ЭРИ привыкли к выпуску больших партий – минимум от 10 и даже 100 тысяч элементов. Но для одного блока космического аппарата нужно, например, всего 2-3-4 процессора максимум. Учитывая, что для аппарата в среднем делаются 2-3 блока, получаем максимум в 12. Конечно, это никак не коррелирует с выгодой от тысяч элементов и невыгодно фирмам, которые не особо хотели помогать отрасли.

Луч света с ложкой дегтя

Из позитивных итогов реализации программы замещения в отрасли следует отметить появление большого числа ОКР (опытно-конструкторских разработок), по которым разрабатываются та или иная необходимая элементная база. Но и тут не без «подводных камней»: мы не занимались этим долгие годы.

Новая база, которая появится в ближайшее время, «полетит» уже в 2017–2018 годах, и тут надо еще посмотреть, насколько качественной она окажется. Этот вопрос серьезно волнует космическое сообщество. Высказываются опасения, что она просто не сможет функционировать в тех условиях. Да, отказы и неустойчивая работа есть в любых устройствах ЭРИ: и российских, и американских, и европейских. Суть в том, что у США и Евросоюза было время на ошибки и доработки, но есть ли оно у нас?

Так есть ли мальчик?

В чем суть этих трех направлений скрытого «незамещения» импорта? В том, что продукция, которая сейчас выдается за достижение импортозамещения, по сути, то есть на 70–80%, им не является, учитывая, что «сердце» производится за рубежом и из зарубежных комплектующих. Так, процессоры якобы российского производства, но само производство, как и закупка комплектующих, идет за рубежом. Позиция удобная, но потенциально опасная для отрасли.

Что касается компаний, которые сейчас занимаются разработкой, безусловно, они делают полезное дело, фактически «закрывая» наше отставание, например, по КМОП-технологиям в фотоприемных матрицах. Но на заводах-изготовителях нет работников из России, и производством занимаются жители, например, Тайваня. То есть, по сути, здесь мы лишь рисуем картинки, да еще и с перспективой упустить технологию.

Пока импортозамещение в космической отрасли больше похоже на хромую кобылу о трех ногах и костыле. Если указанные проблемы не перейдут хотя бы в стадию активных практических обсуждений, отечественный космос так и останется в чувствительной зависимости от зарубежных разработок.