В последнее время все переговоры с Японией напоминают борьбу нанайских мальчиков: упрямое несогласие по курильскому вопросу для внешних зрителей и реальное сближение в вопросах прочих. То есть Южные Курилы перестали быть камнем преткновения, хотя и остались в качестве ритуального украшения переговорного стола. Это первое.

Второе: японский премьер Синдзо Абэ стал единственным политиком высшего уровня из западного лагеря, который в условиях едва ли не предвоенных не анафемствует Россию и Путина, а нормально общается. И по ряду вопросов договаривается.

Такого примерно мнения придерживаются многие наблюдатели, осмысливая итоги прошедших в четверг в Москве переговоров между президентом России Владимиром Путиным и премьер-министром Японии Синдзо Абэ.

О чём договорились Россия и Япония

Договорённости и впрямь достигнуты немалые. Но главное всё же то, по словам Владимира Путина, что «с российской и с японской стороны был продемонстрирован настрой на дальнейшее развитие взаимовыгодного и многопланового сотрудничества». Это — не дипломатическая формула в нынешних мировых условиях, как и отзыв российского лидера об атмосфере переговоров, в которых проявилось стремление Москвы и Токио «работать вместе, решать любые, даже самые сложные вопросы двусторонних отношений на принципах взаимного уважения, равноправия, учёта интересов друг друга».

Но чтобы понять, почему так, сначала стоит взглянуть на общие итоги и договорённости.

Это, во-первых, возобновление встреч в формате «два плюс два» — глав Минобороны и МИДов обеих стран, это снова контакты между Советами безопасности. Уже немало на фоне разрывов подобных отношений с западными странами.

Во-вторых, это новые решения в формате достигнутой ранее договорённости о совместной хозяйственной деятельности на Южных Курилах. В частности, организуется поездка японских чиновников и бизнесменов на острова, где они должны будут изучить «конкретные возможности взаимодействия», обговариваются совместные бизнес-проекты, решено завести авиасообщение между Японией и островами и так далее. Это означает, что пока ещё спорная для японцев формула «Япония получает присутствие на Южных Курилах под суверенитетом России над ними» всё же начинает наполняться содержанием.

Курильские острова
Бухта Южно-Курильская на острове Кунашир Большой гряды Курильских островов. Фото: Сергей Красноухов/ТАСС
А это в свою очередь говорит о том, что группировка реалистов, стоящая за Абэ, решила, что давно уже ставшая лишь политическим ритуалом в Японии проблема «Северных территорий» так пусть ритуалом и остаётся. Тем более, что этому божеству уже скормили ритуальную жертву: Япония на острова возвращается. А что не в качестве хозяйки, а гостьи — уже второй вопрос. Вопрос будущего.

Но на деле надо делать дело — сформулируем это именно так. Хоть и противно правилам русского литературного языка, зато точно отражает реальность.

В реальности же получается следующее. Идёт рост взаимной торговли. Растёт объём накопленных японских инвестиций в России. Немного, на 400 млн долларов за год, но растёт. Причём, что естественно, но в нынешних условиях всё равно важно для аналитиков — в тех проектах, которые жёстко необходимы самой Японии. В частности, в разработке нефтегазовых месторождения на Сахалине, в строительстве завода сжиженного природного газа на Ямале, в 80 других проектах, причём не только на Дальнем Востоке, но и, скажем, в Воронеже.

В реальности также обсуждается конкретика по участию России в восстановлении АЭС «Фукусима-1″ (ибо загрязнённая вода и грунт постепенно выносятся в Тихий океан, что беспокоит и Россию, хотя течения несут основную часть радиоактивной отравы к Калифорнии). Обсуждается предметно также создание газопровода «Сахалин — Хоккайдо», подводного энергомоста для поставок электричества из России в Японию, углубление кооперации в развитии инновационных производств в России. Как указывают также некоторые наблюдатели, менее предметно, но рассматриваются и вопрос строительства либо моста, либо туннеля через пролив Лаперуза, что вкупе с туннелем между Сахалином и материком обеспечит великолепную транспортную связность между Японией и Европой через железную дорогу.

На что всё это нацелено

И вот тут ряд аналитиков и указывают на объединяющую все эти решения идеологию. И заключается она в том, что лишённая собственных энергетических и почти всех природных ресурсов Япония постепенно будет подключаться к ресурсной базе России. И делается это потому, что всё более сильно проявляется рост рисков для поставок ресурсов из традиционных для Японии источников.

И дело даже не в том, что может разразиться война возле Персидского залива, откуда Япония берёт основную нефть. Война на Ближнем Востоке идёт уже давно, просто меняя формы, к этому все приспособились. Даже цены.

Дело в Соединённых Штатах. Точнее, в том, что Вашингтон продуцирует военную напряжённость везде, где остались ещё не похолопленные Америкой страны. И для Японии критично, что одна из таких стран — Иран — в состоянии в любой момент перекрыть вывоз ресурсов из Персидского залива в случае американского нападения. А вторая из таких стран — Китай — может ввязаться в конфронтацию с США в Южно-Китайском море. Что опять же критически скажется на подвозе ресурсов в Японию. А американцы конфронтацию в этом регионе исподволь готовят.

Зато третья из таких стран — Россия — не зависит ни от Америки, ни вообще от чего бы то ни было. Это отдельная планета на планете Земля. Все ресурсы есть, все ресурсы — свои. Миротворчески побомбить её Вашингтон в трезвом уме и памяти не решится никогда, а если решится, то для Японии вопрос ресурсов станет резко не актуален. Следовательно, это для Токио и есть тот самый ресурсный резерв, к которому следует срочно присоединяться. Отсюда — возвращаясь к намёку, сделанному выше, — и основное направление японских инвестиций в России.

Отсюда также и тихое отпихивание ножкой пресловутого вопроса «Северных территорий». Всем, кто кричит по этому поводу, кивок головою: «Вон, смотрите, вопрос не просто поднимаем, но понемногу и решаем». А всем реалистам — сигнал: Россия для нас запасная площадка на случай, если западные варвары окончательно сойдут с ума.