Зарубежные военные базы были у нас и будут
Владимир Путин внёс в Государственную Думу на ратификацию дополнительный протокол к Договору о российской авиабазе в Сирии. Документ был подписан в Дамаске в нынешнем январе и регулирует ряд вопросов, не отражённых в основном соглашении 2015 года.
По тексту протокола территория российской авиабазы Хмеймим расширяется. Россия и Сирия дают друг другу бесплатный доступ к инфраструктуре общего пользования, которая размещена на территории гражданского аэропорта. Российская сторона может привлекать к работам на базе как российских, так и сирийских подрядчиков. Документом устанавливается их правовой статус. Есть ещё целый ряд новаций, но не они являются предметом нашего нынешнего разговора.
До сих пор можно услышать суждения типа, что мы забыли в Сирии? У нас внутренних проблем выше крыши. У нас более пяти миллионов людей живут ниже даже официального уровня бедности.
Всё так. Но Сирию отдавать нам никак нельзя. Мы уже отдали ни за понюх табаку Ливию. За это ещё придётся ответить. Если же отдать Сирию, то в Европу быстро будет проложен газопровод из Катара. Наш «Турецкий поток» станет никому не нужен. Что это значит, объяснять не надо даже самым мало информированным. Вот почему американцам надо непременно свергнуть Асада. Вот почему Трамп наносит удар «Томагавками» в ответ на слёзы Иванки по поводу химической инсценировки. Трампу очень мешает Асад, и он очень хочет его свергнуть. Но мы, хочется верить, этого не дадим.
Впрочем, Асада можно убить. Американцы на этот счёт большие мастера. Ну, тут уж, как говорят арабы, ин ша’алла, то есть на всё божья воля.
О ненужности Дарданелл
Всё это очень напоминает сцену из фильма «Человек с ружьём», где Ильич спрашивает солдата Ивана Шадрина, который вместо того, чтобы быть в окопах, бродит по Смольному с чайником в поисках кипятка. А спрашивает он, хочет ли солдат Иван Шадрин воевать за Дарданеллы. Солдат, конечно же, отвечает, что не хочет, чем несказанно радует Ильича.
А ведь Дарданеллы сегодня нам ох как пригодились бы. Если бы, конечно, они кому-нибудь не достались при распаде Советского Союза.
Так, на всякий случай, напомним, что у американцев по свету разбросано около 730 баз. Почему около? Дело в том, что американцам ничего не стоит в любой день создать новую. Они ведь разные. Есть, например, база в Косове, где дислоцировано более пяти тысяч солдат и офицеров армии США — было за что побороться, — а есть и куда меньше. Вот их количества точно никто и не знает.
У Советского Союза с базами тоже было всё в порядке. Семисот тридцати баз, конечно, никогда не было. Зато наших солдат в Европе было много. Горбачёв всё сдал. Ельцин закончил. Теперь в Европе у нас ничего нет. Зато есть натовские танки и самолёты в нескольких десятках километров от Питера.
Что мы имеем сегодня
К двухтысячным годам у нас не было практически ничего, кроме остатков присутствия в Белоруссии и Казахстане. Сегодня наше военное присутствие есть в Абхазии, где расположена 7-я российская военная база. Во время грузино-абхазского конфликта на территории Абхазии дислоцировался российский истребительный авиационный полк, вооружённый перехватчиками Су-27. Сегодня на нашей базе расквартировано около 4 тысяч военнослужащих. Есть военный аэродром Бамбоура и порт Очамчире. Присутствие вполне достойное и стороны довольны.
В Армении 102-я российская военная база в Гюмри с численностью личного состава в 5 тысяч человек оснащена зенитно-ракетным комплексом С-300 и самолётами МиГ-29. База несёт боевое дежурство в рамках системы ПВО СНГ. Плата с России не взимается.
В Белоруссии находится радиолокационная станция «Волга», которая входит в состав системы предупреждения о ракетном нападении. Станция поставлена на боевое дежурство в 2003 году. В Белоруссии же находится 43-й узел связи Военно-морского флота России. Он обеспечивает связь в диапазоне сверхдлинных волн с атомными подводными лодками, несущими боевое дежурство в Атлантическом, Индийском и отчасти даже в Тихом океане.
В Казахстане у нас много что находится, включая Государственный испытательный космодром в составе Байконура, отдельный полк транспортной авиации, отдельный радиотехнический узел, полигон средств стратегической ПВО и ПРО.
В Киргизии у нас есть авиационная база Кант и — не удивляйтесь — испытательная база противолодочного вооружения на озере Иссык-Куль.
В Таджикистане мы имеем 201-ю российскую военную базу. Она расположена в трёх городах республики. Насчитывает сегодня около 7500 человек. Есть там в горах и оптико-электронный комплекс «Окно» контроля космического пространства.
С 2009 года мы имеем в Южной Осетии 4-ю российскую военную базу численностью в 4000 человек. Объекты инфраструктуры достраиваются.
В Приднестровье находится один из крупнейших складов сооружений в Европе. Кроме боеприпасов, там хранятся более 100 танков, около 50 БМП, более 100 бронетранспортёров, свыше 200 зенитно-ракетных комплексов, системы залпового огня «Град», 35 тысяч автомобилей и так далее. Значительная часть амуниции была вывезена туда из стран Восточной Европы, которые покинули наши войска.
С 2000 по 2004 год из Приднестровья было вывезено или уничтожено на месте более половины вооружений, техники и боеприпасов. Но и остающиеся боеприпасы в случае взрыва перекроют по мощности бомбу, сброшенную на Хиросиму. Сейчас там находятся полторы тысячи наших солдат, главная цель которых — охрана складов.
Наконец, Сирия. Там, в городе Тартус, находится пункт технического обеспечения Военно-морского флота России. Авиационная группа России дислоцирована на аэродроме Хмеймим в районе города Латакия. Для её охраны привлечена батальонная группа морской пехоты.
Кубы пока нет
Из Вьетнама мы в своё время ушли. Но в 2013 году президенты наших стран договорились возобновить работу совместной базы по обслуживанию подводных лодок в Камрани. Возможно, в ближайшее время так оно и случится.
Ценнее всего нам была бы, конечно, база на Кубе. Особенно, учитывая размещение американской техники и солдат в Прибалтике. Но с Кубой пока тихо. Может быть, там всё ещё помнят, как пьяный Ельцин командовал выгрузкой с корабля на причал сахароуборочных комбайнов, предназначенных Кубе.
