Россия списала долги Узбекистана, чтобы сновать дать в долг?..
Межправсоглашение должно как бы урегулировать «взаимные финансовые претензии» между Москвой и Ташкентом, возникшие ещё 90-х. Эти «взаимные финансовые претензии» связаны с операциями бывшего СССР, а также с российскими кредитами, выданными Узбекистану в 1992-1993 годах. Да, да… Удивительное дело, но в то время, когда буйным цветом цвели «спасительные» гайдаровские реформы, и когда большинство населения самой России еле-еле сводило концы с концами, государственные мужи умудрялись кредитовать иностранные государства. Куда утекали эти деньги — и вовсе загадка…
Узбекистан в 1992 и 1993 годах получал так называемые технические кредиты под закупку определённых товаров. Получая, обязался, конечно же, погасить всё до копеечки (а точнее – до цента, так как кредиты выдавались в американской валюте) – либо товарами, либо финансовыми средствами на основании перевода долгового статуса из технического в государственный.
Общий объём задолженностей Узбекистана перед Россией (на 2014 год – на момент подписания межправительственного соглашения) составлял почти 0,9 млрд. долларов. По основным выплатам – 500 млн. долларов, остальные средства – набежавшие по процентам, которые (проценты), судя по сумме, накопившейся за более чем 20 лет, были весьма щадящими.
Необходимо заметить, что примерно через 4 года после получения финансовых средств от России, экономика которой в те годы и сама дышала на ладан, официальный Ташкент решил, что пора разговоры о задолженности перед Россией прекращать. Узбекские «партнёры» в 1997 году объявили, что ничего погашать не будут, ибо «Россия сама должна Узбекистану больше». В общем, фактически традиционный базарный вариант торга на просторах бывшего СССР. Единственное отличие, к примеру, от украинского варианта в том, что Узбекистан на государственном уровне удержался от официальных обвинений России (РСФСР) в «советской оккупации республики»… В остальном – привычная для нежелающих погашать свои долги песня.
Узбекистан выдвинул ответные претензии РФ, объявив о том, что после распада СССР «не правильно» был поделен Алмазный фонд и вообще… – Москва «присвоила себе средства» республиканских (узбекских) юридических лиц.
А ведь пожимая плечами и покручивая пальцем у виска от украинских решений в виде яценюковского «моратория» на выплаты по кредитам, Россия действительно подзабыла, что похожий прецедент в нашем отношении уже был. И был этот прецедент связан именно с «братским» Узбекистаном. В мае 1998 года узбекский парламент на законодательном уровне назвал соглашения о кредитах, выданных Ташкенту Москвой в 1993 году, «нелегитимными». То есть получение средств было очень даже легитимным, а вот их возврат – нет… Логика вполне на уровне современной киевской. При этом депутаты парламента Республики Узбекистан фактически перечеркнули и другое соглашение – о реструктуризации долга, подписанное правительствами двух стран 14 марта 1997 года.
В итоге от полумиллиардного долга (плюс проценты на тот момент) узбекские партнёры соглашались выплатить России 43 миллиона долларов (менее 10%), в ответ выставив Москве претензии аж на 2 миллиарда долларов! В эти претензии входили и так называемые «алмазные ресурсы».
И вот – после 17-летних взаимных заявлений в стиле «а ты кто такой?» и «отдай мне мои деньги!» Россия и Узбекистан решили подписать новое соглашение – о том, что претензий больше нет. А ещё через полтора года (то есть на днях) Госдума России это соглашение ратифицировала, как бы давая понять узбекским «партнёрам», что вы нам теперь ничего не должны. Причём не должны даже тех $43 млн., которые как бы собирался выплатить Ташкент. Вместо этой суммы в документе фигурирует сумма уже в $25 млн. (видимо, на заплату паре-тройке игроков сборной России по футболу…), и её Ташкент должен погасить в течение месяца с момента вступления нового соглашения в силу. Узбекистан на такую сумму согласился. Ещё бы…
Пояснительная записка к законопроекту, на основании которого списание производится, содержит весьма интересную фразу, которая звучит как «сложный компромисс».
Если списание почти миллиарда долларов кредитных средств действительно будет произведено, то в чём компромисс? Об этом можно судить, если мысленно перенестись в декабрь 2014 года. Тогда президент России Владимир Путин совершил краткосрочный визит к своему узбекскому коллеге Исламу Каримову. По итогам встречи, как было объявлено, стороны договорились об отказе от взаимных финансовых претензий (по тем самым кредитам 1992-1993 гг.. и «алмазным долгам») и о закупках Ташкентом военной техники у России. При этом заявление о закупках военной техники и оружия у РФ прозвучало в виде своеобразных обещаний от узбекских «партнёров» — мол, точно купим… Мало того, речь шла и о «частичном кредитовании» таких гипотетических покупок самой же Российской Федерацией.
То есть ситуация на декабрь 2014 года свелась примерно к следующему: у Узбекистана перед Россией был немалый долг, Узбекистан вроде как хотел купить у России военную технику и оружие, ещё больше сама Россия хотела выйти с военной техникой и оружием на узбекский рынок, но Ташкент одновременно с этим объявлял, что у него нет достаточного объёма средств для такого рода закупок. Мол, дайте денег – купим, честное, благородное слово. Однако по российскому законодательству Россия не имела права вновь кредитовая Узбекистан как иностранное государство по той причине, что он отказывался платить по ранее накопленным долгам.
Что в итоге? В итоге «старый» долг Узбекистану списан, в том числе и для того, чтобы снова дать Узбекистану в долг… Где гарантии того, что Узбекистан, если и закупит российскую военную технику, «новый» долг погасит? – вопрос открытый. Единственную гарантию, которую Россия при этом получила, так это то, что Узбекистан не станет требовать от Москвы возврата «алмазных долгов» через судебные инстанции, чем неоднократно Ташкент Москве угрожал. Правда, и здесь может получиться так, что через некоторое время Узбекистан вдруг забудет о своих обязательствах и снова выставит претензии.
В общем, хочется верить, что в списании долга Узбекистану и готовности вновь кредитовать это государство есть хоть какой-то намёк на прагматизм со стороны России.
