Эскалация в Нагорном Карабахе может стать еще одной «горячей точкой» для РФ.

Несмотря на заявление азербайджанского руководства о прекращении огня, в Нагорном Карабахе продолжается эскалация конфликта. 4 апреля Управление ООН по координации гуманитарных вопросов сообщило, что, по меньшей мере, 33 человека погибли, еще 200 получили ранения после возобновления боев в регионе в ночь на 2 апреля. Неофициальные источники говорят уже о нескольких сотнях погибших.

4 апреля министерство обороны Армении сообщило о боях вдоль всей линии соприкосновения в Нагорном Карабахе. В Баку также подтвердили факт активизации столкновений. Чуть позже министерство обороны Азербайджана сообщило об уничтожении штаба армянской армии в непризнанной НКР «точным ответным ударом» и гибели большого количества высокопоставленных военнослужащих. Правда, пресс-секретарь карабахского ведомства Сенор Асратян эту информацию не подтвердил.

Президент Армении Серж Саргсян в понедельник на встрече с представителями ОБСЕ заявил, что обострение конфликта может перерасти в полномасштабную войну. Если это произойдет, Саргсян пообещал признать независимость Нагорного Карабаха. Он также распорядился «поработать над заключением договора о военной взаимопомощи с Нагорным Карабахом» и добавил, что Армения продолжит выполнять свои обязанности по обеспечению безопасности населения Нагорного Карабаха как сторона соглашения о прекращении огня 1994 года.

В свою очередь, пресс-секретарь министерства иностранных дел Азербайджана Хикмет Гаджиев заявил, что Баку пойдет на прекращение огня только при условии, что вооруженные силы Армении покинут Нагорный Карабах. Таким образом, пока не похоже, что стороны готовы пойти на деэскалацию и сесть за стол переговоров.

Российское руководство сейчас активно ведет переговоры с конфликтующими сторонами и убеждает их сесть за стол переговоров. Министры иностранных дел и обороны РФ Сергей Лавров и Сергей Шойгу уже обсудили ситуацию с коллегами из Армении и Азербайджана и выразили надежду, что они «услышат призывы России, США и Франции к прекращению огня».

«Мы выразили серьезнейшую озабоченность, подтвердили послание президента о необходимости как можно скорее прекратить нарушение режима прекращения огня. Надеюсь, что эти призывы были услышаны», — заявил Лавров. Он подчеркнул, что у конфликта не может быть военного решения и добавил, что контакты по дипломатической линии продолжаются. Примечательно, что на той же пресс-конференции Сергей Лавров, заявил, что хотя Россия не обвиняет внешних игроков, в том числе Турцию, во вспышке насилия в НКР, он не исключил, что третья сторона пытается сорвать основополагающие подходы в мирном урегулировании. Стоит отметить, что 3 апреля два корабля военно-морских сил Турции вошли в порт Одессы, как сообщается, в «рамках мероприятий международного сотрудничества Министерства обороны и Вооруженных сил Украины на 2016 год».

Желание России добиться решения конфликта мирным и дипломатическим путем очевидно. Ведь эскалация грозит не только дестабилизацией Армении, Азербайджана и всего кавказского региона, но и непосредственным втягиванием России в боевые действия. Напомним, что Армения является членом Организации договора о коллективной безопасности, куда входят Россия, Белоруссия, Казахстан, Киргизия и Таджикистан. Ереван председательствует в ОДКБ с сентября 2015 года. В секретариате организации заявили, что она находится в постоянном контакте с военно-политическим руководством Армении. Конкретные шаги возможны, если в адрес ОДКС поступит официальное обращение от армянских властей. Кроме того, на территории Армении находится 102-я российская военная база в Гюмри в 126 км к северу от Еревана.

Может ли дальнейшая эскалация конфликта в Нагорном Карабахе привести к втягиванию России в эту войну?

— Для России, безусловно, важно оставаться в роли посредника, — говорит старший научный сотрудник Института социально-политических исследований стран черноморского региона Владимир Новиков. — Для нас это идеальная позиция. Разумеется, мы стратегические партнеры Армении, но мы можем потерять и Азербайджан, как территорию, на которую могли бы влиять.

— Какова будет позиция России в случае эскалации конфликта?

— Армения — член ОДКБ, в отличие от Азербайджана. Необходима официальная просьба Армении о помощи к странам ОДКБ, чтобы последовали конкретные действия. Единственное государство, которое может реально оказать помощь в этом случае — это Россия. Но здесь есть некоторые правовые тонкости, которые можно использовать для дипломатической игры.

Если конфликт не будет расширяться из зоны Нагорного Карабаха, Россия по открытым каналам может заявить, что не хочет втягиваться в войну. Действия по закрытым каналам — другой вопрос. Но мне кажется, что в этой ситуации самой Армении выгодно, чтобы Россия оставалась посредником. Вступление России в конфликт означает, что она, с одной стороны, становится вооруженным защитником Армении, но с другой — выпадает из переговорного процесса. И большой вопрос, выгоден ли Еревану уход Москвы из статуса посредника.

— То есть сам по себе конфликт в НКР не обязывает Россию оказывать помощь в рамках ОДКБ?

— Нагорный Карабах — де-факто государственное образование. В нем существуют государственные институты, а также единый оборонный комплекс с Арменией. Но сама по себе НКР юридически не признана никем, включая Ереван, и членом ОДКБ не является. С международно-правовой точки зрения ситуация очень размытая и двусмысленная — то ли это спорная территория между Арменией и Азербайджаном, то ли попытка части армян создать здесь второе армянское государство. Если не произойдет войны на территории непосредственно Армении, Россия может не вмешиваться в конфликт и юридически остаться посредником.

Но в этом есть и опасность. Может возникнуть очень нехорошая психологическая ситуация, на которой будут играть третьи силы. В азербайджанском обществе уже есть определенный градус антироссийских настроений. Такие же настроения могут начать разжигать в обществе армянском. Уже возникают определенные спекуляции на тему того, что ОДКБ — это фикция и так далее. Мы можем нарваться на попытку определенных сил далеко не внутриармянского происхождения разыграть антироссийскую карту.

— А если конфликт выйдет за территорию НКР?

— Если произойдет расширение и обострение конфликта по всей линии границы, а уж тем более, если азербайджанские снаряды начнут падать на территории российской воинской части в Гюмри, России, безусловно, придется вмешаться. А снаряды могут там падать даже не потому, что это намерение Баку, а потому, что они вообще могут упасть где угодно. И тогда мы втянемся в военную ситуацию с достаточно непредсказуемыми последствиями.

В связи с этим возникает важный вопрос: готов ли сам Алиев и люди из его окружения доводить ситуацию до полномасштабной войны? Мне кажется, что не готов. Но второй вопрос в том, не дойдет ли степень взаимной ожесточенности сторон, уровень и плотность боевых действий до того момента, когда хвост начнет вилять собакой. То есть до ситуации, когда уже не политики в Баку, Ереване, Анкаре, Москве или где-то еще начнут определять события, а все увидят, сколько трупов с обеих сторон, и решат вести войну до победного конца. Этот сценарий, к сожалению, тоже не исключен.

Если война будет остановлена сейчас, это, конечно, хорошо. Но перспективы все равно достаточно неутешительные. Мы видим, что на каждом новом этапе градус накаленности эксцессов только нарастает. Сначала были бесконечные обстрелы с двух сторон из стрелкового оружия. Затем начались минометные обстрелы, в 2014 году был сбит вертолет Армии обороны НКР. Теперь мы видим полномасштабную войну на линии соприкосновения. Если даже сейчас остановиться, то страшно подумать, что будет на следующем этапе года через полтора. Прорыв вглубь территорий, что-то еще?

— Если боевые действия не выйдут за пределы НКР, позволит ли Россия Азербайджану отвоевать часть ее территории?

— Скажем так, России сейчас выгоден тот статус-кво, который существует. И его изменение со стороны Азербайджана вряд ли понравится Москве.

Старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО Вадим Муханов полагает, что ситуация уже выходит на уровень локальной войны.

— Мы видим, как минимум, беспрецедентное обострение конфликта, который находится в «размороженной» стадии. Такой эскалации не было со времен подписания Бишкекского протокола 1994 года. Все эксперты и журналисты за прошедшие 20 лет привыкли к тому, что на линии соприкосновения ведутся перестрелки, боестолкновения. Но раньше в них в основном участвовало стрелковое оружие. Сейчас приблизительные потери гораздо выше, чем в прошлые годы. Фиксируется применение тяжелой техники и авиации. Идет широкомасштабная военная операция. Фактор стихийности, о котором говорили вначале, может объяснять такое обострение, если оно длится день. Но когда подтягивается тяжелая техника, это говорит о спланированной операции. То, что происходит сегодня, можно обозначить, как локальную войну. Если эскалация будет продолжаться в таком же темпе, она перерастет в полномасштабный вооруженный конфликт. Для недопущения этого сценария нужно консолидированное давление на стороны конфликта как России, так и других международных игроков. Усилия одной державы будет мало результативным.

— Какую позицию займет Россия в этом случае?

—  Российская позиция озвучена — президент РФ предложил лидерам стран немедленно прекратить огонь и сесть за стол переговоров. Глава нашего МИД Сергей Лавров разговаривал со своими коллегами из Азербайджана и Армении, как и министр обороны Сергей Шойгу. Москва ведет активную работу, но, повторю, на фоне нынешнего беспрецедентного обострения эффективным было бы только комплексное давление на стороны конфликта.

— Сергей Лавров на пресс-конференции упомянул некую «третью сторону», которая пытается сорвать процесс мирного урегулирования…

— На самом деле, предпосылок обострения несколько. Вряд ли можно выделить одну причину, которая стала спусковым крючком. Есть как внутренние, так и внешние причины эскалации. Внутренние — это серьезное ухудшение социально-экономической ситуации в Азербайджане, падение маната, резкое снижение доходов населения, рост протестных настроений. В Армении социально-экономическая ситуация тоже не лучшая, и события прошлого года показали, что там не все гладко.

Но именно Азербайджан стал инициатором нынешнего обострения, что уже особо не скрывается официальными лицами. Команда Алиева решила пойти по традиционному пути консолидации нации, то есть заняться поиском внешнего врага. Военный бюджет Азербайджана равен всему бюджету Армении, так что возможности для этого есть, как и внешний враг. Возвращение этих территорий входит в национальную идею Азербайджана. Вот президент и показал, что нужно заниматься не протестами против властей, а бороться с врагом. Нельзя этот конфликт объяснять только внешними факторами и говорить о том, что это только турецкая провокация.

Хотя, как вы понимаете, они тоже влияют на развитие карабахского конфликта. В первую очередь, фоном стало обострение российско-турецких отношений. И Россия, и Турция — ключевые игроки на Кавказе. Возникшие между ними разногласия и последующие действия способствовали тому, что этот огонь разгорелся.

России этот конфликт не может быть выгоден ни при каком раскладе, особенно учитывая, что у нас и без того достаточно проблемных точек по своим границам, в том числе на Кавказе. В случае разрастания конфликта всему региону грозит гуманитарная катастрофа. Его обострение может привести к вовлечению в противостояние и соседних государств. Несколько снарядов уже залетело на территорию Ирана. Дальнейшая эскалация насилия может привести к расшатыванию ситуации во всем кавказском регионе.

Российский политолог, эксперт по Южному Кавказу Андрей Арешев полагает, что Россия будет действовать по ситуации.

— Москва попала в очень сложное положение. Делать выбор между Баку и Ереваном никому не хотелось. Но мы видим, что одна из сторон последовательно работает на эскалацию напряженности и пошла на срыв и без того хрупкого соглашения о прекращении огня, что обернулось широкомасштабным конфликтом, который может привести к серьезным последствиям.

Москва будет действовать по ситуации. Карабахский конфликт — не единственный на постсоветском пространстве, и каждый раз Москва действовала по-разному. Например, Абхазия и Южная Осетия были признаны, другие республики — нет. Пока Москва рассчитывает на политико-дипломатическое решение проблемы. Но не все зависит от нее. Ясность должно привнести не только предстоящее завтра заседание Минской группы ОБСЕ в Вене, но и предстоящий визит российских официальных лиц в Баку и Ереван.

Пока что ситуация не прошла военную фазу. Прежде чем подключатся дипломаты, необходимо подвести итоги на поле боя. Ни у Армении, ни у Нагорного Карабаха, как и у России, нет роскоши провоцировать кого-либо собственной слабостью. Раз конфликт вошел в военную стадию, ситуация должна каким-то образом быть доведена до конца.

Те, кто всерьез рассчитывал, что военным путем сможет добиться результатов, должны понять, что их иллюзии были напрасны. Цена этому — десятки, возможно, сотни человеческих жертв. Но та сторона, которая сделала ставку на эскалацию, посчитала, что эти жертвы, среди собственного, в том числе, населения, оправданы. Но, по-моему, эта ставка ошибочна и она не работает в современных военных конфликтах.