В России, на Украине и в непризнанных республиках продолжают обсуждать инициативу Савченко о начале переговорного процесса между ДНР/ЛНР и Киевом. При этом российские эксперты явно недооценивают важность услуги, которую Савченко оказала Кремлю.
Что она сказала?
Надежда Савченко не разочаровывает Москву и тех российских экспертов, призывали отправить ее на Украину вместо того, чтобы отставить в российской тюрьме. Прошло всего немного времени, и Надежда Савченко доказала полезность своего освобождения. В разговоре с украинским активистом Матвеем Ганапольским она не только заявила о необходимости начать переговоры с ДНР и ЛНР и о готовности принять в них личное участие, но и дала понять, что лидеров республик нужно легитимировать. «На той стороне я готова позиционировать Захарченко и Плотницкого как депутатов от ДНР и ЛНР. Я как депутат готова с ними говорить», — заявила она.
На Украине заявление Савченко произвело эффект разорвавшейся бомбы – для Киева ДНР и ЛНР являются марионеточными пророссийскими террористическими образованиями и переговорный процесс с ними абсолютно невозможен, поскольку «не для того стояли на Майдане». Президент Порошенко немедленно вызвал ее на ковер, после чего амнистированная убийца журналистов изменила свою точку зрения. «Президент придерживается той линии, что все же они (Александр Захарченко и Игорь Плотницкий –Г.М.) являются террористами, они убивали наших людей. И напрямую … обсуждать в таком контексте, как я хочу, можно только освобождение заложников. В принципе, я только это и собиралась обсудить», — заявила Савченко. Но даже эта формулировка вызвала серьезную дискуссию на Украине. Некоторые политики постарались облечь свою критику этого предложения в комплиментарные тона, боясь критиковать столь популярную фигуру.
«Все прекрасно отдают отчет, насколько сейчас фигура Нади популярна в Украине, и если она будет вести переговоры с террористами об освобождении наших ребят… то это поднимет как цену за освобождение, так и собственную значимость в глазах террористов» — уверяет замминистра по делам оккупированных территорий Георгий Тука. Менее умные были более категоричными. «Нет никакого ДНР и нет никакого ЛНР. Есть террористические организации, которые сегодня действуют на территории нашей страны, и действуют под полным руководством российского агрессора, спецслужб и Путина … Я считаю, что с теми людьми какие-либо переговоры вести мы не можем», — говорит спикер Верховной Рады Андрей Парубий. Некоторые же активисты вообще назвали ее чуть ли не предательницей Украины и скрытым агентом Кремля, заброшенным на Украину. «Заявление Надежды Савченко о необходимости прямых переговоров с Захарченко и Плотницким не просто разочаровывает, оно идет вразрез с утвержденной позицией Украины и международных партнеров. Именно таких переговоров с участием лидеров сепаратистских группировок 2 года добивается Кремль», — говорит украинский политолог Тарас Березовец.
Шанс для спасения
В самопровозглашенных же республиках на инициативу Савченко отреагировали весьма сдержанно. Глава ДНР Александр Захарченко вообще отказался вести с ней диалог, предупредив, что после всего, что она сделала, из ДНР Савченко может и не вернуться. А вот у председателя народного совета республики Дениса Пушилина другая точка зрения. «Если Надежда Савченко будет наделена всеми необходимыми полномочиями, мы будем готовы вести с ней диалог», — заявил он. И его позиция гораздо более прагматична, чем у руководителя республики.
Да, противники кандидатуры Савченко правы, говоря о том, что аморально вести переговоры с убийцей, которая добровольно пошла убивать соотечественников и регулярно была замечена в неонацистских высказываниях. Однако какая страна, такие и переговорщики. Да, правы те, кто утверждает, что со столь радикальной и одиозной фигурой, как Савченко сложно о чем-то договориться. Однако это и не нужно – республикам и России очень, очень нужен сам факт прямых переговоров.
Согласие Киева сесть за стол с лидерами с лидерами ДНР и ЛНР будет означать признание их Киевом как стороны конфликта. После чего украинским властям, соответственно, придется признавать гражданский характер этого конфликта, и отказываться от мантры «Украина противостоит террористам и российским интервентам». Что, в свою очередь, станет серьезнейшим ударом как по майданной мифологии, так и в целом по имиджевой и внешней политике нынешней власти.
И с этой точки зрения фактор Савченко дает украинским властям и лично Порошенко уникальный шанс вывести страну из спирали эскалации и дезинтеграции, в которых она оказалась. Ни для кого не секрет, что ряд украинских политиков понимают необходимость нормализации политических отношений с Россией, восстановления экономических связей и даже исполнения Минских соглашений. Однако они опасаются возражать агрессивным революционерам в Раде и на улице, поскольку в лучшем случае могут быть подвергнуты остракизму и «мусорной люстрации», а в худшем – расстаться с жизнью (как показывает опыт, на тот свет на Украине можно отправиться даже в том случае, если в рамках закона защищать в суде российских добровольцев Александрова и Ерофеева).
Савченко же обладает пусть и дутым, но настолько серьезным авторитетом, что может позволить без риска для жизни и даже для карьеры вбрасывать в общество запретные темы. Которые затем будут обсуждаться и пройдут путь от запретных сначала к спорным, а потом и к приемлемым. Собственно, это уже произошло в вопросе о прямых переговорах, правда не по инициативе Банковой. Кто стоял за Савченко и стоял ли, остается пока открытым, и вопрос в том, захочет и сможет ли Порошенко использовать этот информационный таран и направлять его. Если он решит, что это не в его интересах, то, тогда украинские власти будут заинтересованы в том, чтобы Савченко пополнила подземную сотню, то есть что от нее больше проку как от символа, чем как от живого разрушителя мифов.
