На протяжении последнего десятилетия разведывательные службы США, осуществляющие свои операции в Турции, плотно сотрудничали с набиравшим влияние параллельным правительством Фетхуллаха Гюлена. Их подход по отношению к власти — до недавнего времени — заключался в стратегии внедрения своих людей во все структуры с целью скрытного постепенного захвата командных позиций в политических, экономических, административных, правоприменительных, военных и культурных структурах, а также в СМИ, не прибегая к выборам или военным переворотам. Они использовали гибкую тактику, поддерживая и прикрывая различных союзников и устраняя противников.
В 2010 году, поддерживая Эрдогана, они сыграли главную роль при арестах и чистке трех сотен кемалистов — военных чиновников. А вслед за этим гюленисты приступили к преследованию и ослаблению режима Эрдогана, распространяя в СМИ добытые их разведслужбами сведения о коррумпированности его семьи.
По ряду направлений гюленисты проводили свою политику совместно с Вашингтоном, с одобрением относившемся к такой «конвергенции», которая привела к путчу 15 июля 2016 года.
Гюленисты поддерживали американо-израильскую политику на Ближнем Востоке, выступали за прозападную «свободно-рыночную» экономическую политику, одобрительно относились к работе американцев с курдами, отвергали любые договоренности с русскими.
Другими словами, на просторах Среднего Востока гюленисты были гораздо более надежны, чем режим Эрдогана; они были более подвержены и подчинены диктату со стороны ЕС-НАТО-США.
Эрдоган знал о растущей мощи гюленистов и о расширяющихся и крепнущих связях с Вашингтоном. Он выступил решительно и успешно, предотвратив захват власти гюленистами, заставив их пойти на преждевременный и непродуманный путч.
Властный блок Эрдогана наносит поражение гюленистам
Гюленисты были мощной силой в турецком государстве и в гражданском обществе, обширно представленной среди гражданской бюрократии, в СМИ и образовательных учреждениях, среди технократов в финансовых структурах. И тем не менее, им нанесли поражение менее чем за двадцать четыре часа, потому что Эрдоган обладает несколькими сильными чертами.
Прежде всего, (в Турции — ред.) нет политических лидеров, равных Эрдогану, в том, что касается стратегии удержания власти и наличия мощной и активной массовой электоральной базы. Ничего подобного у гюленистов не было.
У Эрдогана была превосходная разведка и военное командование, которые внедрились в среду гюленистов и вели среди них свою подрывную работу. Гюленисты же оказались не готовы к насильственной конфронтации.
Гюленистская стратегия «внедрения» оказалась непригодной и совершенно неподходящей для захвата власти и мобилизации «улицы».
Им недоставало кадров и организованных низовых структур, которые Эрдоган уже отстроил снизу доверху в течении предыдущих двух десятилетий.
Базирующаяся на интересах внутри страны и за ее пределами исламистско-националистическая стратегия Эрдогана намного превзошла базирующуюся на интересах внутри страны проамериканскую либеральную стратегию гюленистов.
Американские просчеты в ходе путча
Гюленисты зависели от поддержки со стороны США, которые тотально просчитались в оценке отношений внутри властных структур и неверно истолковали способность Эрдогана упредить путч.
Главным изъяном американских советников стало их невежество по вопросу о турецком политическом уравнении: они недооценили превосходство партии Эрдогана, его поддержку со стороны как электората, так и народных масс. ЦРУ переоценило поддержу гюленистов в среде институциональных элитных структур и недооценило их изолированность внутри турецкого общества.
Более того, американские военные не имели ни малейшего представления о параметрах турецкой политической культуры — в частности, об отторжении населением в целом идее и практике военно-бюрократичекого захвата власти. Они оказались не в состоянии признать тот факт, что анти-путчистские силы включали в себя политические партии и социальные движения, критично настроенные по отношению к Эрдогану.
Американские стратеги основывали расчеты этого путча на их неверной оценке военных переворотов в Египте, Ливии, Ираке и Йемене. Те перевороты снесли националистические и исламистские гражданские режимы.
Эрдоган не был уязвим в той же мере, как бывший президент Египта Мохамед Мурси, — он контролировал разведку, военных и обладал поддержкой народных масс.
Американо-гюленистская военно-разведывательная стратегия была плохо спланирована, слабо скоординирована и провальна. Контратакой Эрдоган навязал свою волю, нанес решительные стремительные удары, которые деморализовали гюленистскую супер-структуру. Тысячи сторонников посыпались как глиняные голуби.
Американцев вынудили уйти в оборону. Быстрая ликвидация их сторонников вынудила США отречься от своих союзников и отступить на позиции обычной, неубедительной критики Эрдогана с позиций «гуманитарных» соображений и интересов «безопасности». Их утверждения о том, что эрдогановские чистки, возможно, ослабят борьбу против ИГИЛ*, не имеют никакого отклика внутри Турции. Обвинения со стороны Вашингтона в том, что в ходе арестов к арестованным плохо относились и что они пострадали, не возымели никакого действия.
Ключевым политическим фактом является то, что США поддержали мятеж, участники которого взялись за оружие и посеяли смерть в рядах лоялистов Эрдогана и среди невинных гражданских лиц, настроенных против путча. Этот факт подрывает любые хилые протесты Вашингтона.
В конце концов, США даже отказались предоставить статус беженца своему гюленисту-генералу, предоставив его судьбу на милость Эрдогана. И лишь сам Фетхуллах Гюлен остался под защитой своих кураторов из госдепартамента и избежал экстрадиции.
Последствия американо-гюленистского путча
Провал попытки Вашингтона сместить Эрдогана может иметь невероятный отзвук по всему Среднему Востоку, в Западной Европе и в США.
Эрдоган отдал приказ окружить стратегическую авиабазу НАТО в Инджирлике семью тысячами турецких военнослужащих. Это — акт запугивания, угрожающий подрывом функционирования ведущего стратегического ядерного объекта НАТО, являющегося оперативным центром противодействия Сирии, Ираку и России.
Сотрудники турецкой разведки и чиновники кабинета министров подвергают сомнению текущие политические альянсы, открыто обвиняя американских военных в предательстве за их роль в путче.
Эрдоган предпринял усилия к нормализации отношений с Россией и отдалился от Евросоюза.
Если Турция снизит уровень своих связей с НАТО, то США могут потерять своего стратегического союзника на южном фланге России и существенно ослабят свои возможности по доминированию в Сирии и Ираке.
Рычаги воздействия Вашингтона на Турцию значительно ослабли из-за децимации гюленистской базы в гражданских и военных организациях.
Чтобы «заякорить» свою политику в регионе Вашингтону, возможно, придется полагаться на анемичную, нестабильную и сервильную Сиризу — режим Ципраса в Греции.
Провалившийся путч означает капитальное отступление Вашингтона из региона и, возможно, выдвижение вперед Сирии, Ирана, Ливана и России.
Однако имеются два предостережения. После того, как Эрдоган «завершит» свою чистку гюленистов и осудит Вашингтон, он захочет и будет в состоянии проводить новую, независимую политику или он просто ужесточит внутренний контроль и «заново договорится» о соглашении с НАТО?
Консолидирует ли Эрдоган политический контроль над армией или поражение гюленистов будет временным итогом, который приведет к появлению новых фракций в среде военных, что дестабилизирует политический режим?
И наконец. Эрдоган зависит от западных финансов и инвестиций, которые вовсе не хотят поддерживать такой режим, который критикует США, ЕС и НАТО. Если Эрдоган столкнется с экономическим давлением со стороны Запада, он развернется в какую-то другую сторону или, в свете капиталистических «реалий», пойдет на попятную и смирится?
Эрдоган временно, может быть, и победил американский путч. Но история учит нас тому, что новые военные, политические и экономические интервенции все равно остаются в повестке дня Вашингтона.
Перевод Сергея Духанова
———————————————————————————————-
* «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ) — террористическая организация, запрещенная в России решением Верховного суда РФ от 29.12.2014.
Автор — профессор социологии Университета Бингхэмтон (Нью-Йорк). Автор 62 книг, изданных на 29 языках мира, более чем 600 статей, опубликованных в специализированных научных журналах, и более 2000 статей, напечатанных в ведущих мировых общественно-политических изданиях.
