В России поднялась новая волна эмиграции. Только за год из страны уехали 20 оппозиционеров. Большинство уповает на западные ценности, но не у всех получается принять правила и законы новой страны. Политический эмигрант часто оказывается одиночкой, отвергнутым и на родине, и в убежище — причем по прямо противоположным мотивам. Би-би-си рассказывает историю рядового активиста, который бежал из России от уголовного преследования за оскорбление Владимира Путина, а оказался в суде Голландии за клевету и гомофобию.
«На меня уже завели пять или шесть уголовных дел, я точно не помню» — можно подумать, что 31-летний оппозиционер Руслан Лебусов рассказывает о проблемах с законом в России, но на самом деле он описывает свой судебный процесс в Нидерландах.
В январе суд Гааги решит, виновен ли политэмигрант Лебусов в клевете, нарушении запретов на посещение кампуса, личном преследовании и клевете на преподавателей Лейденского университета. Сам он теперь жалеет, что поддерживал Pussy Riot и верил в западную демократию.
Почему российский оппозиционер из глубинки, получив политическое убежище в Европе, превратился в консервативного антизападника?
«Я ничего не боялся, тогда эйфория была у многих»
Лебусов родился и вырос в Костроме, получил диплом в юридическом институте, но официально никогда не работал, открыв на двоих с братом магазин хозтоваров.
«Я хотел стать полицейским, когда на юрфак поступал. Но потом поставил себе цель никогда не работать ни на одно государственное учреждение. И не платил налоги никогда — у меня такая позиция, жесткое отрицание всего этого поганого государства», — рассказывает он.
До 2011 года Лебусов был, как он сам себя называет, «кнопочным оппозиционером» — подписывал петиции в интернете. На митинге первые он оказался 10 декабря 2011 года, когда в городах России проходили крупнейшие акции против фальсификаций на выборах.
«Когда вышел на улицу понял, что такое глоток свободы — всё, короче, теперь хотелось перемен. Я же в школе учился, когда [Путин] пришел к власти. Мне скоро 32, а он все сидит и сидит», — рассказывает он.
Костромские журналисты, освещавшие протесты, вспоминают Лебусова как самого радикального их участника, «с излишне острыми суждениями, в кованых ботинках и кожаной куртке с цепями». В день инаугурации Владимира Путина 7 мая 2012 года он собрал митинг на центральной площади Костромы. Выступил с речью, в которой употребил слова «ничтожный жулик» и «вор».
Лебусова задержали, его речь отправили на лингвистическую экспертизу и завели уголовное дело по 319 статье за оскорбление Владимира Путина как представителя власти во время исполнения им своих должностных обязанностей.
Лебусов — один из нескольких граждан России, на которого завели уголовное дело исключительно за оскорбление чести и достоинства президента Путина. И единственный, кто, согласно материалам дела, сделал это не виртуально.
«Когда я съехал с квартиры — к матери приходили, говорили — пусть свою страницу из «ВКонтакте» удалит, раздражает», — вспоминает он. На юзерпике у Лебусова Путин в лохмотьях, чепце и с петлей на шее. В альбомах почти 5000 фотографий, большинство из которых неполиткорректные политические мемы. «По моей странице 282 (статья Уголовного кодекса России об экстремизме — Би-би-си) можно хоть каждый день заводить», — признает он.
«Меня предупреждали, что проблемы будут. Но я особо ничего не боялся, тогда эйфория была у многих», — говорит Лебусов. Заполняя заявку на очередной митинг, он написал, что ждет в Кострому всю московскую оппозицию во главе с Борисом Немцовым, Сергеем Удальцовым и Алексеем Навальным. Указал 1000 предполагаемых участников и запросил парковку на 300 машин. В полиции Костромы шутку не поняли, перекрыли мост грузовиком и остановили движение.
Лебусов стоял в одиночных пикетах, закидывал камнями офис «Единой России», клеил стикеры «Свободу Pussy Riot» на администрацию и главный храм города. «Сейчас бы не стал. А тогда у меня были соратницы из ЛГБТ. Я был либералом до мозга костей», — вспоминает он.
Ему подкидывали новокаин в почтовый ящик — Лебусов понял это как намек, мол, потребуется обезболивающее. Он замечал слежку. Его вызывал на разговор замгубернатора: «Сказал, что больше на главной площади никаких акций не разрешит, а будут там только скоморохи и прочие увеселительные мероприятия».
Потом Лебусова на улице избили трое незнакомых ему человек: «Так я понял, что надо валить. Оппозиция с центра не поддерживает, у них свои дела. Уголовное дело висит. Ну и вообще».
«Сидят сутками с гашишем, какие они политические»
Осенью 2012 года Лебусов сел в самолет — впервые в жизни, зато сразу без обратного билета.
Нидерланды он выбрал, потому что там уже жили бежавшие из России оппозиционеры, о которых он слышал в новостях: Александр Долматов из НБП (запрещена в России) и Денис Солопов из антифашистского движения.
Лебусов вышел из самолета в Амстердаме и спросил у охранников, где тут «сдаются в беженцы». У офицеров миграционной службы был выходной, и следующие сутки Лебусов провел в компании бродяг, уже несколько лет живущих в аэропорту — без документов и регистрации. Они знали, где бесплатно выпить кофе, где помыться, где уснуть, спрятавшись от охраны.
Подрабатывали экскурсоводами для неопытных туристов, угощаясь их сигаретами, выпивкой и марихуаной. Заводила — русский — предлагал Лебусову остаться с ними, но тот отправился превращаться в официального политэмигранта. Процесс занял у него почти два года.
О лагерях для беженцев воспоминания остались нелестные: сараи в лесу, туалет на десятерых, конфликты с администрацией.
«Много народу из Ирака. Только тех, кто правда занимался политическими делами, мало. Какое там! Сидят в комнате круглыми сутками с гашишем, какие они политические, елки-палки. Сомалийцы — это просто ужас. Как-то раз ко мне подселили больного в шишках из Эритреи, по которому только что черви не ползали. Не моется и языка никакого не знает. Я попросил нас расселить, они его убрали, но оштрафовали меня на 50 евро как расиста», — рассказывает он. В миграционной службе Нидерландов Би-би-си уточнили, что «в лагерях соблюдаются все процедуры, закрепленные в законе, а жалобы фиксируются сотрудникам».
Через три месяца после приезда Лебусова в депортационном центр Роттердама покончил с собой нацбол Долматов, которому власти Голландии отказали в убежище. «С этого момента у меня начали меняться взгляды. Им здесь самостоятельные, с мозгами люди не нужны», — считает костромич.
Лебусову тоже дважды пытались отказать в статусе беженца, причину называли самую распространенную — невозможность проверки подлинности предоставленных документов (справки о возбуждении уголовного дела, медицинские свидетельства о побоях и другие). Но он дошел до Верховного суда Нидерландов и выиграл у миграционной службы.
«Попалась очень хороший адвокат, хоть я голландцев к тому времени и поливал по-всякому», — говорит Лебусов.
«Было тяжело, кругом одни голландцы»
В апреле 2014 года костромич получил официальное убежище, бессрочный вид на жительство и квартиру в Амстердаме. К этому времени он выучил голландский по бесплатной программе для мигрантов с высшим образованием и поступил на подготовительные курсы в Свободный университет Амстердама.
«Ну это как наш 11 класс. Занятия там, конечно, смешные, одни мигранты сидят, некоторые люди не знают, кто во второй мировой войне победил», — вспоминает Лебусов.
Он поступил на юрфак: английский и голландский сдал сам, а математику списал у иранки со словами: «Помоги мне, сестра, я *** в этом не понимаю».
Чтобы платить за учебу, взял кредит, подрабатывал переводами и юрконсультациями для русских. На госпособие в 1100 евро он прожил всего полгода («здесь на нем сидят по 10-15 лет») и начал получать стипендию в 900 евро.
«На житье мне хватало, я ездил в Италию, Бельгию, Германию. Нормально было», — говорит он. Стал ходить в Свободный университет, но что-то «было тяжело, нудно, кругом одни голландцы».
Знакомые на дела России внимания обращали мало: «Вообще я ехал сюда дело делать. Планировал бороться с режимом отсюда, по жесткому сценарию. Вычислять, где здесь у кого из [друзей Путина] квартиры и дома, и экспроприировать собственность. Но никто из наших на это не согласился. Европа людей развращает, конечно».
В сентябре 2016 года Лебусов перевелся в Лейденский университет на программу россиеведения. Среди преподавателей — переводчик Лариса Анисимова, у нее учился русскому языку Йоррит Фаассен, которого западные и российские СМИ называли зятем Путина.
Лебусов был воодушевлен: «Я подумал — вот, что мне надо, стану экспертом, начну работать. Но сразу начал замечать, что вот учатся-учатся там русскоязычные люди — и уходят». Лебусов решил, что на факультете «царит русофобия», потом ему показалось, что специалисты там нужны «только определенного формата». Критику Путина он, наоборот, счел чересчур мягкой: «Например, на уроке «Введение в политику и экономику России» говорят: [Рамзан] Кадыров, да, диктатор, конечно, но спас Чечню и поднял регион с колен».
Лебусов, не стесняясь в выражениях, критиковал преподавателей факультета на своей странице в «Фейсбуке». Специалиста по России и СНГ Макса Бадера назвал русофобом за статью о том, что празднование международного женского дня в России подчеркивает, что у женщин там нет прав. Профессора Эгберта Фортуина — защитником педофилов за текст о движении неонациста Максима Марцинкевича «Оккупай-педофиляй», члены которого, по словам автора, «унижали и насиловали геев».
«Но если посмотреть ролики «Оккупай-педофиляй», то там видно, что всех ловили на живца, мальчиков 12-14 лет, там нет совершеннолетних геев, — возмущается Лебусов. — Как не относись к нацисту Марцинкевичу, факт остается фактом. Это же педофилия. Профессор соврал».
Преподаватели говорить о Лебусове отказались. «Это слишком чувствительное дело», — сказали они Би-би-си. В пресс-службе Лейденского университета не стали комментировать претензии бывшего студента, сославшись на невозможность разглашения персональной информации.
«Все чаще хочется купить пистолет»
В марте 2017 года Лебусов простудился. К врачу не пошел, принял парацетамол и уже забыл о недомогании, как вдруг упал в обморок.
«И началось: все следующие месяцы боли в мышцах, печени, потеря сознания, тошнота, бессилие, аритмия. С 20 июня наступил кризис, у меня были приступы — я лежал холодный, не мог шевелиться, потом начинало трясти, как эпилептика, я себе скорую из последних сил вызывал», — вспоминает Лебусов.
Поначалу врачи не находили причин недомогания. Лебусов сам наобум покупал антибиотики в аптеке, мазался раствором уксуса, парился в ванне. Ему сделали несколько десятков анализов, но не на болезнь Лайма — инфекционное заболевание, передающееся при укусе клеща, поражающее опорно-двигательную и нервную систему.
В июле выяснилось, что ее-то Лебусов и перенес на ногах. В разгар болезни он начал жаловаться на бездействие лечившего его доктора, на «негостеприимных» голландцев, которые его отравили, и на русские спецслужбы — что подослали к нему шпиона с ядом.
Все это он эмоционально описывал в своем «Фейсбуке». Сложности с выздоровлением объяснял отсутствием правильного лечения. Когда выяснилось, что доктор — гей, его гомофобия достигла критических размеров. Приводил ссылку на газетную статью об усыновлении врачом и его партнером ребенка из США.
Во время болезни его отчислили из университета — он не появился на экзаменах. Тогда 5 сентября 2017 года Лебусов встал у входа в главное здание с плакатом «Остановите русофобов и защитников педофилов»: «Я испортил им день первокурсника. Все студенты только и обсуждали, что такое произошло».
Преподаватели вызвали полицию, Лебусов провел пять часов в обезьяннике. Там он узнал, что руководство университета запретило ему находиться на всех территориях университета, нельзя контактировать с преподавателями и ничего писать о них в «Фейсбуке».
Кроме того, выяснилось, что два профессора и врач написали на него заявления в полицию об оскорблениях, клевете и угрозах жизни. В уголовном деле, материалы которого есть в редакции Би-би-си, прокурор цитирует посты Лебусова из его «Фейсбука», где тот размышляет, как отомстить «пять месяцев не лечившему» его доктору — «сразу его или чтоб помучался»?
Встречаются также фразы вроде «Все чаще хочется купить пистолет и расстрелять этих фашистов».
«Покусился на так называемые либеральные ценности»
Утром 17 октября к дому Лебусова в Амстердаме подъехали семь человек на трех машинах. В бронежилетах и с оружием в руках. Выбили дверь в квартиру бывшего студента, скрутили его и в наручниках вывели на улицу.
«Я лежал в обезьяннике и думал, что я в кино», — вспоминает знакомый и с костромскими изоляторами оппозиционер. Суд арестовал его на две недели с формулировкой «есть опасения, что подозреваемый совершит преступление, за которое наказывают сроком до десяти лет».
«Я им сказал, что так только в Северной Корее делают. А моя адвокат ответила, что после таких слов меня еще на месяц в изоляторе оставят», — вспоминает он. Но через 14 суток судья освободила Лебусова, даже не взяв подписку о невыезде.
Сейчас Лебусов не учится, не работает, ждет суда. Он признает, что «из-за болезни в выражениях не стеснялся, оскорблял, но не клеветал»: «Я правда так считаю. После того, как меня не лечил доктор-гей и выгнали из универа преподы-геи, я геев ненавижу. Хотя когда-то даже выступал за их права.»
«Сейчас писать в «Фейсбук» я ничего не могу, иначе меня снова «закроют». Я зацепился с ними конкретно. Не отрицаю. Но мне здоровье сидеть не позволяет. А так бы я пошел до конца. Ну а что? Из универа выгнали, из второго тоже, [болезнь] Лайма не лечили. С моими уголовным бэкграундом паспорта не дадут. Тем более я покусился на такие вещи, как права гомосексуалистов и прочие так называемые либеральные ценности. Я сам их придерживался, но после всех этих событий у меня ценности другие стали. Консервативные, националистические, антизападные. Вообще охота жить дома. А дома этот Путин сидит. Охота жить в нормальной стране», — рассказывает Лебусов.
Возвращаться в Россию Лебусову не с руки. В 2015 году криминальная полиция Костромы и оперативники ФСБ начали проверку информации о том, что Лебусов из Голландии с помощью знакомых хотел организовать захват дачи премьер-министра Дмитрия Медведева в Плесе.
«Мне позвонили, говорят, мы из полиции, заявление проверяем. Про теракт на Плесе, который ваш сын готовил. А я им говорю — какой теракт, вы что, Плес это где вообще?» — рассказала Би-би-си мать активиста Светлана Лебусова.
На допрос о подготовке к захвату дачи второго лица государства вызывали и хозяина местного спортивного клуба, где занимался Лебусов. В МВД и управлении ФСБ Костромской области на официальные запросы Би-би-си на момент публикации ответить не смогли.
«Ну я понял, что возвращаться вообще нельзя, — говорит Лебусов. — Тут хоть камера на одного, микроволновка, книги есть, туалет и душ отдельные. Уж лучше я здесь посижу».
Суд по его уголовному делу начнется в январе. Адвокат считает, что Лебусова лишат свободы на полгода.
