Согласно сообщениям СМИ, дефицит баланса не-нефтяной торговли США с Китаем и Мексикой, двумя крупнейшими торговыми партнерами Америки, в декабре поднялся на самый высокий уровень за 12 месяцев. Это обескураживающее событие для администрации Трампа, который неоднократно обещал защитить индустрию США за счет повышения торговых барьеров.
Однако, растущий дефицит торгового баланса, подкрепленный ослаблением доллара, может обострить политическую напряженность вокруг внешнеторговой политики администрации Трампа. Как отмечает Wall Street Journal, Белый дом в настоящее время готовит пакет тарифов и торговых квот, чтобы противостоять растущей экономической угрозе со стороны Китая. Однако, такая конфронтация может оказаться потенциально разрушительной для глобальной системы свободной торговли и даже может привести к краху Всемирной торговой организации (ВТО), в которую, по мнению администрации американского президента, Китай ни в коем случае нельзя было принимать.
В своей колонке в Wall Street Journal Эндрю Браун напоминает, что в последний раз, когда США были втянуты в торговую войну, президентом был Рональд Рейган, а противником – ближайший союзник США, Япония. Важно подчеркнуть, что в то время экономика Японии была намного меньше, чем экономика США. А сегодняшняя китайская экономика по некоторым оценкам уже опередила американскую. Такой беспрецедентный торговый конфликт между Соединенными Штатами и Китаем может иметь далеко идущие последствия.
Торговая война не является неминуемым результатом этого столкновения, но если это произойдет, она не будет похожа на те битвы, что бушевали в восьмидесятых годах прошлого столетия вокруг японских полупроводников, автомобилей и телевизоров.
На этот раз силы примерно соответствуют друг другу: Америка никогда еще не сталкивалась с таким соперником как Китай, с точки зрения масштаба экономики, промышленного потенциала и глобальных амбиций.
К тому же Япония была союзницей Соединенных Штатов, а Китай все более явно превращается в соперника. Это повышает риск эскалации напряженности, особенно в связи с тем, что поддержка Пекина рушится во всем политическом спектре США, а также в американском бизнес-сообществе, которое традиционно решительно выступало за развитие торговли с Китаем.
Протекционистская риторика принята обеими сторонами: президент Дональд Трамп провозгласил лозунг «Америка прежде всего», а китайский президент Си Цзиньпин все чаще говорит о «Китайской мечте». В этом назревающем сражении, подпитываемом протекционистами в обеих державах, каждая сторона имеет преувеличенное представление в отношении своих преимуществ.
«Торговая война назревает из-за идеологического фанатизма и абсолютно противоположных оценок баланса сил между двумя странами», – говорит Скотт Кенеди, эксперт по промышленной политике Китая в Вашингтонском аналитическом центре стратегических и международных исследований.
По данным Wall Street Journal, глобальные рынки не готовы к полномасштабной войне между Америкой и Китаем. В начале января группа компаний Eurasia group назвала «протекционизм» в качестве одного из крупнейших геополитических рисков 2018 года. Одна из причин, по мнению экспертов Eurasia group, заключается в том, что промышленно развитые экономики применяют более широкий арсенал средств для стимулирования торговли, включая косвенные субсидии и предоставление финансовой помощи.
Правительства не просто пытаются защитить сравнительные преимущества в традиционных секторах экономики, таких как сельское хозяйство, металлургия, химическая промышленность и машиностроение, исходя из стремления сохранить рабочие места и обеспечить соблюдение национальных экономических интересов. Они также вмешиваются в цифровую экономику и инновационные отрасли, поскольку защита интеллектуальной собственности превращается в последнее время в один из важнейших приоритетов.
Однако, вместо традиционных мер, таких как импортные тарифы и квоты, сегодняшний арсенал инструментов включает внутренние нетарифные меры, такие как финансовая помощь, субсидии и кампании «покупай местное», призванные укрепить позиции отечественных компаний и отраслей. Эти меры не обязательно осуществляются в обход обязательств перед ВТО. Они опираются на всеобщую неспособность обновлять и укреплять существующие правила мировой торговли.
Wall Street Journal соглашается: в какой-то момент, последствия торговой войны начнут ощущаться и другими странами, не участвующими в схватке. Союзники и друзья Америки, включенные в азиатские цепочки поставок, пострадают в этой войне первыми. Китай по-прежнему в значительной степени является конечной точкой сборки импортированных высокотехнологичных компонентов из Японии, Южной Кореи и Тайваня. Навигация по усложняющимся сетям поставок в условиях постоянных сбоев приведет к тяжелым условиям для бизнеса во всех отраслях.
Более того, в случае достаточно серьезного обострения, торговая война способна вообще уничтожить всю глобальную торговую архитектуру. Возможно, в этом и заключается цель Трампа. Многие сотрудники его администрации, в том числе торговый представитель Роберт Лайтизер, считают, что самая большая ошибка, которую когда-либо совершали Соединенные Штаты Америки, был прием Китая во Всемирную торговую ассоциацию. Помощники говорят, что Трамп регулярно угрожает выйти из этой организации, регулирующей мировую торговлю.
В прошлом Трамп высказывал предположения, что китайская помощь Северной Корее может идти в обход американских антидемпинговых мер. В ходе телефонного разговора с президентом США Си Цзииньпин выдвинул предложение, что «торговые проблемы должны решаться с помощью увеличения объема сотрудничества».
Тем временем Дональд Трамп выразил разочарование в связи с тем, что дефицит торгового баланса США с Китаем продолжает расти и дал понять, что «ситуация не является устойчивой».
Однако, в приватной обстановке высокопоставленные китайские чиновники заявляют, что Пекин обладает множеством тактических преимуществ, причем, некоторые из них носят культурный характер. Китайский народ, по словам одного из них, в большей степени готов переносить экономические трудности.
Возмущение против американского запугивания сплотит народ вокруг коммунистической партии, в то время как общественное мнение в Соединенных Штатах немедленно разделится между различными группами населения, часть из которых будет за торговую войну, а часть – против.
Американские производственные гиганты, такие как Boeing и General Motors, вероятно, придут в ярость, а затем прекратят поддержку Трампа и его политики. Обе компании рассматривают китайскую экономику, которая является довольно открытой по сравнению с Японией в восьмидесятые годы, как важнейший рынок сбыта. Если США инициируют торговую войну, которой уже угрожал Трамп, отдавая распоряжение о расследовании практики китайских компаний в области интеллектуальной собственности, Китай на этот случай имеет детальный план ответных действий, и обладает множеством вариантов его осуществления. Например, китайское правительство откажется от закупок Boeing в пользу европейского конкурента, Airbus. Следующим действием Пекина может стать диверсификация закупок соевых бобов, возможно, с некоторой переориентацией на Бразилию.
Браун заявляет, что Соединенные Штаты должны принимать в расчет, что китайские ответные меры будут в высшей степени систематическими и целенаправленными: штат за штатом, округ за округом, чтобы нанести максимальный ущерб рынку труда в США, и выделить тех политиков, кто громче всех призывал к антидемпинговым мерам.
Многие американские торговые эксперты заявляют без обиняков, что Китай может выйти победителем в торговой войне против Соединенных Штатов, и что при этом американская экономика серьезно пострадает.
Так, старший научный сотрудник Института международной экономики имени Петерсона Николас Ларди полагает, что Китай победит. Он называет следующие причины: способность Китая сконцентрировать ущерб на конкретных целях и протест пострадавших компаний в более открытой политической системе Америки. Он утверждает, что политические издержки администрации Трампа по обеспечению новых протекционистских мер будут намного выше, чем издержки режима Си Цзиньпина в связи с ответным ударом.
Торговый эксперт Американского института предпринимательства Дэрек Сиссорс утверждает: основным преимуществом США является то, что платежеспособность Китая в гораздо большей степени зависит от торговли.
«Краткосрочный торговый конфликт небольших масштабов выгоднее Китаю из-за его относительной гибкости, – говорит он. – Однако, чем более серьезным он становится, тем хуже для Китая, поскольку он существенно уступает в денежном отношении».
В восьмидесятые годы Японии пришлось отступить, согласившись на добровольные экспортные ограничения и переместив значительную часть своей базы автопроизводства в Соединенные Штаты для создания там рабочих мест и разрядки напряженности. Китай невозможно будет сломить таким же образом.
Кроме того, у Китая есть и другие рычаги давления. Информация о том, что Пекин избавляется от облигаций Минфина США, которую Китай постоянно отрицает, но она все равно нагнала страху на рынки, показывает, что Народный банк Китая может использовать свой баланс как рычаг давления на США.
А поскольку центральные банки Европы все больше привязываются к китайскому юаню, Соединенные Штаты могут оказаться весьма уязвимыми перед ростом процентных ставок в условиях сокращения их доли в глобальных резервах.
(function() { var sm = document.createElement(«script»); sm.type = «text/javascript»; sm.async = true; sm.src = «//jsn.24smi.net/5/7/10369.js»; var s = document.getElementsByTagName(«script»)[0]; s.parentNode.insertBefore(sm, s);})();
