Стокгольмский арбитраж начинает слушания по делу о транзитном контракте между Нафтогазом и Газпромом. Киев не мог не воспользоваться этим поводом , чтобы вновь высказать свои аргументы в данном споре — и лишний раз продемонстрировать, насколько они беспомощны. А главное — повышение тарифов на украинский транзит только добавит интереса к реализации Северного потока — 2.

В понедельник в Стокгольмском арбитраже должны начаться слушания по контракту на транзит, подписанному в 2009 году между Нафтогазом и Газпромом. На фоне этого Украина напомнила о своих оптимистичных ожиданиях по данному поводу.

Позиция Украины в данном вопросе «не из легких», признал в своем блоге коммерческий директор «Нафтогаза» Юрий Витренко, однако Киев уверен в ней. «Мы понимаем, что это очень сложная и ответственная юридическая битва, которую нам жизненно необходимо выиграть», – написал он.

Слабость позиции Украины проста – она оспаривает контракт, который был подписан руководством Украины и Нафтогаза не под дулом пистолета, а по собственному желанию. И чтобы Стокгольмский арбитраж пошел на изменение коммерческого договора, Киев должен предоставить неоспоримые доказательства его нарушения. А с этим дела обстоят сложней.

«Проблема в том (в случае решения арбитража в пользу «Нафтогаза»), что Газпрому придется выплатить нам десятки миллиардов долларов компенсации, продавать газ по гораздо более низкой цене, каждый год платить на 4 млрд долларов больше за транзит и не препятствовать нашей интеграции в европейский рынок», — грозит Витренко. При этом требования «Нафтогаза» заключаются в том, чтобы тариф на транзит «был приведен в соответствие с европейскими правилами установления тарифов», добавляет он.

Нафтогаз считает, что Газпром должен платить за услугу транспортировки газа по украинской территории больше, чем платит сейчас. И кивает при этом на тарифы в Европе. Между тем, сравнивать тарифы на транзит газа в разных странах некорректно, ситуация везде разная и единого ценообразования транзитных тарифов нет. Даже внутри Европы тарифы за транзит газа очень сильно варьируются.

Методики расчета тарифов разнятся и зависят от разных факторов, например, от технических параметров трубопровода (диаметра и давления), от географических и экономических условий, даже курс валют порой важен, и то, в каком состоянии находится труба. Тариф для Украины обоснован, так как прописан в контракте от 2009 года, причем, этот тариф плавающий и зависит от стоимости топлива и инфляции в Европе. Транзитная ставка зависит от цены на газ, которая складывается из другого договора – на поставки газа, подписанного с Газпромом в том же 2009 году. Чем выше цена на газ, тем выше ставка транзита, и наоборот.

Транзитный договор — это коммерческий договор, благодаря которому как раз появилась внятная схема оплаты услуг за транзит российского газа, которой до 2009 года действительно не было. И этот контракт позволил зарабатывать Украине больше, чем ранее. Например, в 2010 году исходя из контракта транзитный тариф вырос на 60%. В какие-то годы он снижался, но это было связано с зависимость от стоимости импортного топлива. Но доходы Киева все равно росли: в 2009 году на транзите Украине заработала 1,7 млрд долларов, в 2013-м – уже 3,6 млрд долларов. В 2015-м году доход составил 2 млрд долларов.

Однако Киев стал меньше получать, потому что Газпром начал сокращать объемы прокачки газа через украинскую территорию, и наращивать их при передаче газа напрямую в Европу через «Северный поток». Зачем Газпром переплачивать за транспортировку газа через Украину, если это дешевле сделать другим путем? Киеву, конечно, это не нравится. Но почему российская компания должна беспокоиться об интересах соседнего государства?

Тем более, что в рамках транзитного контракта Газпром ничего не нарушает – требования к обязательному объему прокачки газа через территорию Украины не прописано и штрафных санкций тоже. Киев считает это, конечно, несправедливым, но юридически с этим ничего не может сделать. Ровно как и в одностороннем порядке поднимать тарифы на транзит газа. Показателен случай конца 2015 – начала 2016 года, когда Нафтогаз заявил, что в разы поднимает тариф на прокачку газа для Газпрома. Но еще в начале этого года вынужден был признать, что не имеет право идти на такой шаг.

Именно поэтому Витренко и говорит о том, что эту битву в Стокгольме «нам жизненно необходимо выиграть». Доходы от транзита – в числе тех немногих доходов, на которые сейчас может рассчитывать страна, учитывая разрушительные для многих других отраслей экономики действия собственных властей.

Нафтогаз в своем желании взять с Газпрома как можно больше денег за транзит забывает об обратной стороне медали. Более высокие тарифы на транзит сделают Северный поток-2 еще более привлекательным и для Газпрома, и для европейских потребителей. В Европе понимают, что рост транзитных тарифов через Украину будет означать и рост цен на газ для них.

Еще одно требование Украины. По словам коммерческого директора «Нафтогаза», контракт между двумя компаниями должен быть приведен в соответствие с законодательством Украины. По его мнению, поскольку предоставление услуг по транспортировке газа осуществляется по территории Украины, то должно применяться украинское законодательство. Речь идет об антимонопольном законодательстве Украины, которое она пытается применить против Газпрома, однако российская компания не признает эти претензии.

Иными словами, Украина хочет получить право менять условия коммерческого контракта с Газпромом на свое усмотрение – какой закон примет, так правила игры и изменяться. И вряд ли он будут учитывать хоть какие-то интересы второй стороны. Это, конечно, противоречит международной практике заключения коммерческих контрактов между двумя госкомпаниями, подкрепленные международным соглашением. Тогда Москва должна иметь право переписывать контракт в соответствии с российским законодательством.

Транзитный контракт был подписан в соответствии с международным правом, поэтому арбитражное разбирательство и приходит не в Киеве, а в Стокгольме. И именно поэтому Газпром не признает антимонопольные претензии самой Украины. Тем более, что Газпром как субъект не ведет хозяйственной деятельности на территории Украины, транспортирует газ украинская компания. Как к компании, которая не работает на территории страны, можно применять законы этой страны?

Требования украинской компании к Газпрому касаются не только тарифов на транзит, но и перевода транзитного контракта с Нафтогаза на выделенного оператора газотранспортной системы «Укртрансгаз», а также предоставления российской компанией данных к оформлению приемки-передачи газа. По мнению Юрия Витренко, последнее необходимо для того, чтобы ликвидировать контроль Газпрома над соединениями между украинской ГТС и газотранспортными системами Румынии, Словакии, Венгрии и Польши, в том числе с целью организации виртуального реверса.

Собственно, в самой смене Нафтогаза на Укртрансгаз нет ничего страшного, но только в случае, если на новую компанию переносится и вся ответственность Украины по контракту. Однако Киев хочет таким образом заполучить контроль над газотранспортной системой за пределами своей страны и лишить Газпрома контроля над потоками на украинско-европейской границе. Газпром логично не разрешает прокачивать газ по подконтрольным ему трубам с запада на восток, только с востока на запад. Причем европейские потребители в этом тоже заинтересованы, так как реализация украинского сценария создает новую угрозу поставкам российского газа для них же через Украину.

«Когда мы подписывали транзитный договор, претензий никаких не было. Зато они появились после смены власти и соответствующих разногласий с Россией. РФ же действует в рамках контрактах», — говорит доцент высшей школы РАНХиГС, старший научный сотрудник сектора энергетической политики ИЭ РАН Иван Капитонов.

«Неслучайно они считают свою позицию сложнодоказуемой. С точки зрения здравомыслия это такой пиар-ход Украины, выступление против России», — добавляет он. «Они требуют дополнительных реверансов в сторону их законодательства. Ну, давайте, они еще раз десять поменяют свое законодательство, мы будем пересматривать все договоры? Подгонять под их законы никто не будет», — уверен Капитонов.