В российско-американском диалоге британский истеблишмент пытается стать третьим участником, задача которого не допустить улучшения отношений между Москвой и Вашингтоном. Недавнее выступление министра иностранных дел Великобритании Бориса Джонсона стало очередным подтверждением приведенного тезиса.
В конце января состоялись телефонные переговоры президента Российской Федерации Владимира Путина с новоизбранным президентом США Дональдом Трампом. Одной из главных тем, обсуждаемых в ходе 45-минутной беседы, стал вопрос укрепления экономических связей между странами. При этом свое слово в диалоге между США и Россией решили сказать государства, не задействованные в переговорном процессе.
На днях министр иностранных дел Великобритании Борис Джонсон на заседании глав МИД стран-членов ЕС заявил о намерении официального Лондона настаивать на сохранении санкций в отношении Москвы. Как сообщил дипломат, решение обусловлено обострением военного конфликта на Юго-Востоке Украины, в котором, напомним, Россия выступает исключительно в роли переговорщика, осуществляющего примирение противоборствующих сил.
Анализируя действия властей Туманного Альбиона, напрашиваются два однозначных вывода.
Во-первых, нельзя не отметить участившиеся попытки Объединенного Королевства повлиять на политику нового американского руководства. Стоит напомнить, двумя неделями ранее в Вашингтоне состоялась личная встреча британского премьер-министра Терезы Мэй с Дональдом Трампом, в ходе которой представитель Великобритании выступила за ведение Западом диалога с Москвой «с позиции силы».
Во-вторых, заявление Бориса Джонсона также можно рассматривать как знак одобрения европейских партнеров, поддержавших сохранение антироссийских ограничительных мер до 31 июля этого года. Подчеркнем, в отличие от Лондона, который понес минимальный урон от санкционной борьбы с Кремлем, для ряда стран принятое решение уже обернулось ощутимым ущербом.
Отметим, за два с половиной года экономического противостояния казна Брюсселя недосчиталась 60 миллиардов долларов. Основные потери понесли Германия, Нидерланды и Италия, на долю которых приходится более 35% оборота Евросоюза с Россией. При этом крупная по меркам ЕС экономика Великобритании не входит даже в пятерку торговых партнеров России. Резюмируя, политическое давление на российскую сторону обходится Лондону не так уж и дорого.
Подводя черту, можно констатировать, что британский истеблишмент, потерявший своего главного союзника в лице экс-президента Соединенных Штатов Барака Обамы, не теряет надежды сохранить начатый антироссийский курс, за который любезно заплатят партнеры. Как бы то ни было, в сложившейся ситуации от Лондона зависит не многое. Если президенты США и России смогут договориться, третьему участнику останется лишь смиренно принять данный факт.
Владимир Сергеев
