Хронология жлобства: от очередей и дальнобойщиков до неприкаянных ларьков

Жлоб (словарь Ожегова) — скряга, скупец. Жлоб (толковый словарь Ефремовой) — жадный и грубый человек. Жлоб всё знает, несмотря на то, что пишет с ошибками, а без мата общаться не может. Жлоб всегда недоволен коррупцией, каждый раз снимая с баланса компании рабочий монитор (маршрутизатор, флеш-накопитель, жёсткий диск или годовой запас тушёнки). Жлобу все должны, ведь это только на его налоги летают бесполезные космические корабли, запускаются убыточные заводы и предательски разбазаривают деньги на оборону. Никто в мире и представить не может, насколько много он работает, по крайней мере, это первое, что вы узнаете от него. Тотальную безграмотность во всех областях производства жлоб компенсирует сказочным умением указать, что именно «наши не могут». Если же аморфные «наши» смогли, то жлоб бросает начальственное, всеведущее: «Научились, наконец». Жлоб дико переживает за природу после каждого пикника, на котором оставил горы мусора. Жлоб воистину заботится об экологии, участвуя в каждом «Часе Земли» (они отвели ей 1 час в году), чтобы, включив свет, зарядить все свои бесчисленные гаджеты и немедля отправить пост по всей сети об их «планетарной заботе».

Жлоб имеет своё мнение по любому поводу: от микроэлектроники до кораблестроения. При этом свой бизнес у жлоба далее спекулятивных операций не идёт. При этом вся вина за это ловко возлагается на окружающих. Жлоб обожает протестные митинги при почти генетической идиосинкразии к субботникам. Лирической слезой по щеке жлоба стекают молочные реки с кисельными берегами, которые всегда где-то далеко. Для жлоба сотрудник правопорядка всегда «душитель свободы», но только не в те дни, когда из отчего дома свистнули смартфон или в ресторане дали в морду.

Жлоба везде ждут, Антанта ему поможет, для него открыты все двери. Жлоба все любят, ну не могут не любить!

Сегодня жлобство не просто неприглядная социальная ролевая модель. Нет. Это стратегический электоральный ресурс прозападных политиков России. И это вовсе неудивительно. Так как именно заигрывая с самыми приземлёнными материальными, в основном, чувствами человечества можно сколотить мало-мальски презентабельный электорат в стране, где часами выстаивают в очереди в картинные галереи. Это был один из первых ударов общества по оппозиции. Ну как, как посеять логику вороватого завхоза в умах людей, восхищающихся произведениями Серова, Левитана и Караваджо? Но отступать некуда — впереди выборы.

Вообще, оппозиции ныне не позавидуешь. Они с такой скоростью проходят мутации «Я Париж» до «Я ларёк», поочерёдно успевая побыть Немцовым, Савченко и дальнобойщиком, что оторопь берёт даже Ван Хельсинга, грешившего этим только при полной луне. И это тоже понятно. Так как оппозиция в России до безумия далека от народа. Именно поэтому идёт тотальный поиск болевых точек, надавив на которые можно привязать избирателя к себе. Отсюда и вой по поводу дальнобойщиков, которых потом успешно забыли на «западенщине», отсюда и буйные протесты сноса ларьков, наверное, вносивших самый весомый вклад в ВВП России…

И тут вступает в игру следующий финт ушами от оппозиционной логики. Т.к. к довольно тонкой прослойке «обделённых» пытаются пришить сам народ, который именуется не иначе как «конечный потребитель». То есть, если это перевести на рельсы рациональной логики, то лица получающие прибыль от своей деятельности платить не хотят. Их далеко не пустой карман неприкосновенен. Платить за скаредность оных должен народ, а виноват Путин. И всё это вполне укладывается в жлобскую концепцию прозападного возмущения, при которой под маской «заботы о народе» двигаются идеи отдать Крым, чтобы тётенька из Москвы могла погасить кредит. Комичным рефреном проходит и «пугачёвское восстание», когда Алла Борисовна, она же Примадонна (она же Людмила Огуренкова, она же Элла Коцнельбоген…) окрестила свой певческий исхудавший, видимо, цех, как крепостных. При этом Пугачёва была искренна в своих претензиях, почему с ней не посоветовались, вводя новый закон о концертной деятельности. Это, правда, не помешало ей предложить «подруге» Тимошенко спеть дуэтом. Ведь как только дело касается финансов, выбирают две позы: «я вне политики» или «я в оппозиции».

Но это в итоге получается столь убого, что лишь подстёгивает агонизирующий крик прозападных деятелей. Как же объяснить электорату, что не может не голодать женщина в норковой шубе или студент с «шестым Яблоком»? И каждая возможность собраться по любому поводу посему становится праздником, даже если это траурный митинг памяти Немцова, который и в своём первозданном виде выглядел кощунственно по отношению к покойному. Ну не могут эти граждане скрыть свою радость, не могут. И пускай митинг становится людоедским, пускай личность Немцова в итоге повалена на московский бетон карточкой вниз, пускай…

Пришла ли жлобская психология рвачества к нам сейчас — нет. Она незыблема, как незыблема алчность, которая вполне уживается с безграмотностью, грубостью и тщеславием. Не будем особо углубляться в историю. Оглянемся чуть назад, в наше «вчера». Не забыли же мы спекулянтов и пресловутую «фарцу», которая эротические постеры вешала вровень с древними иконами, если, конечно, не успела последние обменять на европейские презервативы и колготки. Не забыли же мы это снисходительное обращение «она точно с Урала» в известном фильме, сказанное в квартире, что больше напоминает дешёвый рекламный плакат. Хотя в выражениях они никогда не стеснялись…

С другой стороны, держава, пережившая подобострастие перед «Антантой», которая поможет, пережившая раболепие 90-х, должна иметь генетический иммунитет к истошным западным крикам. Но жлобство неистребимо, а безграмотность служит ей чернозёмом.